Я засунула телефон обратно в карман сарафана и пошла к ней навстречу.
Не беспокойтесь, я в России каждую зиму, в праздник «Крещение», закаляюсь в ледяной проруби. Поэтому никакой грипп мне не страшен.
И все же, Пенелопа накинула мне на плечи согнутый вдвое, махровый плед, я попрошу вас, все же войдите в дом. Отныне я отвечаю за ваше здоровье.
Ммм, как приятно, когда о тебе заботятся, волнуются о твоем здоровье или просто проявляют хоть какое-то внимание. Это так мило со стороны Пенелопы, что я даже чуть не расплакалась.
Я вам сегодня приготовила изумительные блинчики! Вы ведь любите блины? Так ведь?
Почему все думают, раз русский значит обязательно надо угощать блинами. И да, еще борщ. Терпеть не могу эти два блюда. Приелись уже. Хочется какого-то разнообразия, экзотики что ль. А тут блины.
Обожаю! соврала я, улыбаясь во все зубы и изображая радость.
Как-то не хочется сейчас расстраивать Пенелопу своими капризами. Она же старалась, готовила для меня. После я попрошу ее готовить лишь чисто английские блюда. А пока отведаю ее блинов.
После короткого ужина с блинчиками Пенелопы, которые, на удивление, оказались очень даже вкусными (надо взять у нее рецепт для моей бабушки, пусть готовит так же), моя многолетняя нелюбовь к блинам неожиданно пропала. Я даже согласна отведать ее борщ вдруг тоже понравится?
Поблагодарив Пенелопу за сытный ужин, я отправилась в свои покои, как говорится, на покой. Глаза слипались так, что я с трудом добралась до своей кровати. Теплая уютная обстановка кухни и прием пищи расслабили мой организм, и меня здорово стало вырубать еще за столом, периодически то и дело проклевывая носом тарелку.
Э-э-эххх! Хорошо! потянулась я на двуспальной мягкой кровати во весь рост. Да здравствует сон! вскричала, широко зевая.
Перед тем, как отправляться в сонное царство, я выключила на телефоне будильник, автоматически поставленный еще в России, а после вообще отключила мобильный, чтобы никто не тревожил мой крепкий сон своими нежеланными звонками.
Умывшись и сняв с себя сарафан и кеды, я тот час плюхнулась на кровать. Чемоданы так и оставались неразобранными. Сил осталось только на то, чтобы снять с себя всю ненужную одежду, и, можно сказать, голышом (в одних крошечных розовеньких трусиках) я нырнула под одеяло и тот час забылась крепким сном.
Помоги! Сними с нас заклятие! умолял женский голос. И я снова стою возле открытого настежь окна, все в той же комнате, наполненной мраком, и наблюдаю за тем, как ко мне медленно подходит, а точнее парит над землей, нечто, очень схожее с человеком, а точнее с женщиной: рост средний, телосложение не толстая, не худая, волосы распущенные, длинные, а главное кожа такая бледнющая, словно вся она была прозрачной. Чуть погодя стали проявляться и черты лица: удлиненный, прямой нос, тонкие губы, поникшие глаза, будто от усталости, морщинистые складочки во внешних разрезах глаз и губ; сейчас можно с уверенностью сказать, что этой женщине лет так около сорока пяти.
Это вы мне говорите? спрашиваю я и на всякий случай оглядываюсь по сторонам. Вдруг подле меня кто-то еще стоит.
Но рядом со мною никого не было, а значит, слова женщины обращены лишь мне одной.
С шумом глотаю слюну. Невидимый страх овладевает мною, и бросает в холодный пот. А женщина тем временем приближается к окну все ближе, и ближе, и ближе.
Но стоило ей приблизиться ко мне на расстоянии вытянутой руки, как вдруг НЕЧТО, назовем его СГУСТОК ЭНЕРГИИ отталкивает ее от меня и она тут же испаряется в воздухе. Фантастика!
И я просыпаюсь. Черт возьми, что за странные сны мне в последнее время стали сниться!?
Тяжело дыша и вся в холодном поту, я приподнимаюсь с постели. Одеяла на кровати уже не было. Кажись, во время сна я снова столкнула его на пол.
Встаю голыми ножками на холодный пол, и в одних трусиках оббегаю кровать в поисках пропавшего одеяла. И по другую сторону его нет. Заглядываю под кровать пусто.
Что за.
Не это ли ищешь? вдруг я слышу чей-то голос в темноте.
П-п-п-рив-в-веден-н-ние!!! повизгиваю я первое, что приходит с полусонья на ум, и застываю на месте, с гримасой полного ужаса и страха.
Прямо передо мной, у окна, стоял мужчина из моего сна: на нем тот же деловой костюм, темного цвета, тот же галстук и белоснежная рубашка. Разница реальности ото сна только в том, что сейчас я вижу его лицо: мужчина довольно молод, ему лет так около тридцати, он очень бледен, иными словами «мертвецкое лицо», а черные брови, сдвинутые на переносице, говорят о том, что мужчина на что-то или на кого-то безмерно зол. И в руках он держал одеяло, что минутой ранее я искала на полу.