Однажды Иван заговорил с Клыком о его прошлой жизни, о том, почему у него нет настоящего имени, а он себя называет какой-то звериной кличкой «Клык». Тот немного смутился, а потом рассказал, что с раннего возраста его все называли не по имени, а по кличке, потому что у него была фамилия Клыков, всю свою молодость он провел среди уличной шпаны, где имен не было, а все друг друга звали только по кличкам. Когда вырос кличка осталась с ним! По паспарту его звали Олегом Семеновичем, но такого обращения к себе, он практически не слышал, только иногда в милиции незнающие его милиционеры обращались к нему так.
А теперь и документы у меня все потеряны, так что «Клыком» мне придется оставаться до самой смерти! закончил он свой печальный рассказ.
Ничего страшного, все исправимо! Будем в поселке, там выправим все твои документы, и снова будешь Олегом Семеновичем!
Время текло и медленно, и быстро, ночные сумерки постепенно стали переходить в серый туман, который вскоре стал слабеть и край солнца засверкал далеко на горизонте. Природа стала оживать, солнечные лучи, холодные и пронзительные, оживили снежную тундру. В оленьем стаде тоже произошли изменения: животные, которые в ночную пору вели сонную жизнь преобразились, в их глазах появился весенний блеск, самки стали больше телиться, стадо пополнялось молодняком. Самцы вспомнили о своем мужском достоинстве, в них появился боевой дух. Волки тоже оживились, все чаще стали наведываться к оленьему табуну и если бы не Иван со своей винтовкой и собаками, то можно уверенно сказать, что стадо было бы уничтожено серыми хищниками. Ивану и Олегу (бывшему Клыку), приходилось часто защищать оленей от волков. Они делали засады, выставляли больного оленя за стадом и ждали прихода хищников, когда те стаей собирались и набрасывались на животное, охотники в упор расстреливали серых ворюг.
Олег запомнил, как после одной такой охоты, они с Иваном подошли ближе к раненным и убитым волкам, где перед ними развернулась страшная картина смерти: огромный волк в предсмертной судороге, еще пытался кровавой пастью захватить кусок живого мяса разодранного оленя. У него уже не было сил проглотить пищу, но инстинкт и ненасытность заставляли хватать куски.
«Все как у некоторых людей: умираю не могу, но все равно под себя все скребу!» с удивлением и скорбью думал Олег.
После нескольких таких удачных охот количество волчьих нападений резко уменьшилось, хищники боялись близко подходить к стаду Ивана и переключились на преследование диких оленей.
Иван с Олегом стали готовиться к переходу на Верхнее стойбище: ремонтировали снаряжение, тренировали сильных оленей для санного перехода. Иван очень сожалел, что им никак не удается поспеть к празднику «встречи весны и лета», который устраивают северные народы при появлении солнца. Там собирается много оленеводов, они посещают свои святые места, приносят подарки умершим родственникам. Подарки представляют собой кусочки ярких материй, мелкие красивые вещицы все это развешивают на ветвях деревьев в определенных местах.
Не плохо бы посмотреть такое святое место! Я по телевизору видел, как проходят ваши праздники, танцы шаманов и приношение подарков умершим! сказал Олег Ивану.
Тот почесал подбородок, задумался и медленно, подбирая слова, произнес:
Да, не плохо бы посетить такое место! Мы будем проезжать через пару дней гористую местность, там, в стороне от нашего пути, раньше жил один шаман. К нему часто приезжали с Большой Земли толи родственники, а может знакомые! Как не заедешь к нему, у него всегда гости. Жил он странно: вместо нашего обычного жилья из шкур, брезента, шестов у него рубленый дом из толстых бревен. А такие бревна можно сюда доставить только большим вертолетом. Это очень дорого! Где он брал деньги не известно! Говорили, что он мог простые камни превращать в золото!
На Севере есть золотишко! Он, наверное, нашел такую жилу и потихоньку добывал его! усмехнулся Олег.
Да, не все так просто! Сюда приезжали несколько раз геологи все обшарили, летом и копали, и взрывали ничего не нашли! А этот шаман, очень старый человек, всегда в поселковый магазин приносил золотые изделия: колечки, браслетики, цепочки. Лет пять назад он умер, говорили, что ему было больше ста лет. Появился он в этих краях в тридцатых годах прошлого века: одни говорили, что он бежал с каторги, другие, что сам приехал, как путешественник. Его приютил один из оленеводов, который был из рода шаманов. Вот и он со временем стал шаманом! Жил всегда на одном месте, вдали от людей. Местность эта гористая в летнее время туда тяжело попасть, речки и болотца преграждают все пути. Только в зимнее время к нему можно проехать. За домом шамана начинаются холмы, небольшие горы, поросшие низкорослыми деревьями и кустарником, растительность такая густая, что пройти через нее невозможно. Пройдешь через эти заграждения три-четыре метра, и твоя одежда превращается в лохмотья. Холод сковывает тело и приходится возвращаться! Ни я один пытался пройти в этот дикий лес, многие оленеводы делали такие попытки, некоторые даже погибали! Это место всегда считалось «святым», поэтому все, кто там, оказывается, приносят Духам Севера свои приношения, все ближайшие к дому деревца покрыты цветными лоскутами и прочими подарками. Еще интересно то, что после отъезда людей, все приношения исчезают. Я сам вешал подарки на деревьях, а стоило мне вернуться через два дня, моих вещей на ветвях уже не было! Мы, оленеводы, когда появляемся здесь, всегда прибираемся в доме, ремонтируем испорченные предметы, чистим территорию. Еще интересный факт волков и других хищников в этой местности нет, ни разу у меня здесь не пропал не один олень! Место обладает удивительным свойством, приходишь сюда больным, усталым, а через три дня уезжаешь отсюда здоровым, сильным. С оленями происходит тоже самое, они здесь набираются сил! Но находиться у дома можно не больше трех дней, если задержишься хотя бы на сутки, то почувствуешь, как силы начинают тебя покидать! Вот такое это странное место!