И что было?
Нож отскочил. Силовое поле. А у Лехи после этого голова на пол отскочила, когда уважаемый Владимир Ефимов ему по ней своей железкой шарахнул. Костя судорожно затягивается папиросой. Мы сидели у Лехи, пили, а этот его прямо у меня на глазах Я тогда и понял, что ему бояться нечего. Что я, донос на него напишу?
Он нервно смеется, рука с самокруткой дрожит.
Еще Окуляр этот. Сечет радиацию, химию, слизь Ни отравы в вентиляцию не подкинуть, ни фонящего какого дерьма. Говорят, даже микроволны видит и рентген Короче, единственный вариант гермодверь сломать. После Самосбора ни тела, ни улик. Несчастный случай. Надо только подгадать, чтоб Нинка у нас в это время была. Как сирена завоет бежать к его герме, там заложить микрозаряд, чтобы петлю сорвало. И обратно
Он рассуждает будничным тоном, словно об уборке в ячейке. Я молча вырываю у него из пальцев папиросу и затягиваюсь гадким, едким дымом. Глаза щиплет, голова подкруживается, выдыхаю.
Пойдем со мной. Костя выхватывает бычок из моей руки и бросает. Тот исчезает во мраке лестницы, выбив искру о ступеньку. Они там надолго. А мы пока в Поиск.
Не верю ушам. В Поиск? Костя спускается на полпролета, поднимает взгляд и бросает:
Ну?
Тороплюсь за ним, пытаюсь запомнить дорогу череду лифтов, коридоров, этажей. Безуспешно. Помню, что двумя этажами ниже проходим мимо кабины скоростного лифта, а дальше теряюсь в лабиринтах Хруща.
Спустя час Костя выходит на заброшенный этаж, включает фонарь (когда успел захватить?) и идет, ощупывая лучом света залитый водой пол. Указывает пальцем на одну из луж, гляжу слизь. Синеватая какая-то, я такую только в НИИ встречал.
Идем дальше, подходим к неприметной гермодвери, и Костя кладет руку на вентиль.
Давно тебе хотел показать, ученый. Смотри не обосрись от восторга.
В тишине мертвого этажа скрип вентиля отдается пронзительным эхом. Волосы встают дыбом. Никакого восторга я не испытываю. За гермодверью открывается заброшенный завод. Стены покрыты фосфоресцирующей слизью, и ее слабого свечения хватает, чтобы разобрать очертания машин. Ряды станков, конвейеры, сборочные цеха, аппараты И все это почему-то торчит из противоположной стены.
Костя оглядывается, ехидно скалясь. Подбирает с пола кусок штукатурки и говорит:
Сейчас поймешь.
Он вытягивает руку так, чтобы кисть была по другую сторону от порога, и разжимает кулак. Штукатурка улетает в противоположную стену и врезается в какой-то конвейер. До меня доходит. Мы смотрим на этот завод с потолка.
И вот теперь я действительно готов обосраться от восторга. Это ведь то, о чем рассказывал Вихров!
Это еще не все, подмигивает Костя. Осторожно выгляни и посмотри влево. Вылезай давай, я подержу.
Он хватает меня за руку, я просовываю голову через порог и чувствую, как ее тянет вперед, то есть на самом деле вниз. Борясь с головокружением, гляжу влево и в сотне метров от себя вижу то, о чем говорит Костя. Восторг сменяется ледяным ужасом.
Аккуратно насыпанное кольцо из раскрошенного бетона диаметром в пару метров. Внутри кольца спиралью сложены крупные овальные камни светло-серого цвета. Они, по-видимому, здорово давят на поверхность, на которой лежат, но «Здесь вообще-то потолок!» вопит мой вывихнутый мозг. Эту картину невозможно ни с чем спутать, даже если ни разу не видел раньше. Логово бетоноеда.
Только теперь я вижу, что стены завода, теряющиеся по сторонам, усеяны громадными дырками, проеденными в бетоне. И судя по ним, эта тварь размером никак не меньше той, что прогрызла тоннель под НИИГРАВом. Я отшатываюсь и, потеряв равновесие, падаю обратно на пол в коридоре.
А если бы он там был?! Ты нахера бросал эту дурацкую штукатурку?!
Да тихо ты, ученый, смеется Костя. Это же ноль-переход. Если бы червь на нас кинулся, нужно было бы всего лишь захлопнуть эту герму портал бы закрылся, и он прохавал бы стену дальше, но только в своем строении.
Откуда ты это знаешь?!
Это даже в открытом Бионете найти можно, пожимает плечами Костя и закуривает. Не обязательно в Гнилой лезть. Ну, поразвлекались и хватит. Мне координаты блока слили, где взрывчатку достать. Пойдем заберем, надо же Толяна выручать.
Я молча плетусь за ним, стараясь унять дрожь. Перед глазами стоит утопленная в потолок кладка яиц бетоноеда. В ушах стоит возбужденный голос Вихрова: «другую субстанцию. С гораздо более сильными гравигенерирующими свойствами».