Василий Зайцев, встретившись в очередной раз с Егором Саркуловым в Колывани, предупредил, что большевики закрыли НовоНиколаевск, теперь без специального разрешения не войдешь и не выйдешь. В городе объявлен комендантский час. Закрыты многие учреждения. Митинги и собрания объявлены преступными и за невыполнение приказа уже приведены в исполнение первые смертельные приговоры.
Через два дня в Колывань приехал из НовоНиколаевска связной Семен Шевелев, работающий в железнодорожном депо и, передав Зайцеву донесение от подпольного комитета, кратко объяснил обстановку в городе:
Идут обыски, аресты, в разных местах слышится стрельба.
Где именно? спросил Зайцев.
Красные комиссары понагнали своих гвардейцев вокруг толкучки, якобы там действуют подпольщики-белогвардейцы и разные спекулянты. Принялись навздежку2 людей арестовывать. Тут кто-то действительно стал отстреливаться. Люди в панике бросились в рассыпную, а растерянные красногвардейцы устроили пальбу из винтовок. Говорят, кого-то убили. В общем, в городе неспокойно, как будто намечается что-то серьезное.
Что еще слышно?
Совдепы обнаглели в конец, дозволяют красноармейцам под «шумок» арестов, воровать, грабить, вещи с продуктами забирать.
А возле железнодорожного вокзала что творится? спросил Егор, там недалеко на Михайловской мой родственник живет.
О, там такое творится Красные вокзал оцепили. Прошел слух, будто чехов хотят разоружить. Напротив вокзала на запасной линии, два воинских эшелона стоят, это части из седьмого полка Чехословацкого корпуса задержались в городе, они ждут отправки на Восток. Говорят, седьмую роту поселили на Владимировской улице в военных казармах
Я в курсе, кроме них там размещены интернационалисты: мадьяры, немцы и китайцы, все они большевиков поддерживают, перебил Зайцев Шевелева.
Да, совдепы еще туда красногвардейцев пригнали за порядком следить.
Это потому, Семен, что чехословаки и немцы друг к другу враждебно относятся. Немцы и австрийцы это одна коалиция, а чехословаки, черногорцы, болгары это славяне, как умел, объяснил Зайцев и, прочтя тайное послание, посмотрел на Саркулова и сказал:
Надо с подпольным Колыванским комитетом переговорить и в город пробираться. Наши предупредили, на третье мая съезд намечен.
Съезд! Забодай их корова. Как же мы в город попадем? Я за сына переживаю, как бы куда-нибудь не влез, он сейчас у моего двоюродного брата Осипа проживает. Теперь ему домой не попасть, раз красные все перекрыли.
Не переживай, через Ельцовский бор, задами пройдем в город. А ты знаешь, Егор, может быть это к лучшему, что Михаил в городе оказался. Как ты думаешь, он сможет записку передать, если я ее с Семеном сейчас отправлю?
Кому записка?
Надо на Владимировскую сходить. Недалеко от железнодорожной насыпи седьмая рота чехословаков тренировки и построения устраивает. Михаилу нужно найти одного чешского поручика и передать записку, в ней предлагается, чтобы кто-нибудь из командования чехов присутствовал на тайном съезде. Мне поручили организовать это дело. Так, что Егор, собирайся, поедем в НовоНиколаевск.
Я хоть сейчас готов, обрадовался Егор, предчувствуя скорую встречу с сыном.
Миша Саркулов неплохо знал город. Он часто бывал в центре на Базарной площади, когда отец привозил свои изделия на продажу. Еще в школьные годы он проживал по улице Михайловской в доме у своего дяди. Осип, брат Егора, один из первых, кто переселился из Колывани в НовоНиколаевск. Получив от управления селитебный участок, Осип сломал свой дом в Колывани и перевез его в разрастающийся город на Оби. В 1910-ом году случился огромный пожар, поглотивший хаотично поставленные деревянные дома. Осипу пришлось заново отстраиваться.
Михаил, обучаясь в школе на Переселенческой улице, ознакомился с вокзальным околотком. С каждым годом примыкающие к вокзалу территории заселяли новые переселенцы, прибывшие из разных концов страны. По мере распределения людей из Переселенческого пункта, формировались улицы: Омская, Томская Красноярская, Иркутская
Дядя Осип, работая извозчиком, частенько сажал Мишу рядом с собой на козлы и разъезжая по городу, показывал хитросплетения городских улиц. Иногда он давал своему племяннику управлять лошадью и когда Михаил достиг семнадцатилетнего возраста, а выглядел он старше своих лет, то доверял ему самостоятельно заниматься извозом. Таким образом, Михаил в плане доставки и передачи тайных сведений, оказался ценным связным.