Потом Аня тихо и с какой-то грустью сказала:
- Ты, подружка, хотела погулять здесь со своим другом. Так погуляй. Вечер прекрасный, тихий и теплый.
- Да. Воздух хороший на город дует, - ответила Анастасия и добавила: ты устала, Аня, может быть, в саду твоем тебе отдохнуть?
- Может быть... но девчонок жалко, и злость меня на этих... мужиков раздирает. А ты из деревни приехала?
-- Да.
- Хорошо в деревне твоей?
- Хорошо. Но не всегда спокойно, когда в других местах не всем хорошо, как здесь, сейчас.
- Не обращай внимания. Приезжай. А я пошла, работать надо. Вы тут гуляйте спокойно.
Аня пошла к машинам, за ней ее компания. Когда проходили мимо сидящей на камне толстушки, на голых коленях которой лежал автомат, Аня сказала:
- Ты тут поотдыхай, пока Машенька. Мы потом за тобой машину пришлем.
- Меня клиент ждет, я ж прямо от клиента. А он уже оплатил.
- Обслужим мы твоего клиента. Скажем, у тебя живот заболел. Шампанское, мол, некачественное было.
- Я водку пила. И всего полстакана.
- Ну, съела, скажем, чего-нибудь...
- Я не ела. Я одной конфеткой закусила, да пирожинками.
- Вот-вот пирожные, значит, были не свежими. Ты их сколько съела?
- Не помню.
- Да не ест она меньше четырех сразу, - сказала одна из девушек. Правда, Маша?
- Может, и правда. Сигарету тогда оставьте. А то скучно тут.
Аня положила рядом с толстушкой пачку сигарет, зажигалку, и девушки пошли.
- Эй, - раздался из воды голос, - вы что свою эту на камне оставляете?
- Оставляем, касатики, оставляем, - ответила Аня, - я ж сразу говорила вам, только одной и достаточно будет. Вы всех просили. А с вами и одной-то скучно оказалось.
- Мужики, если про ваши зверства узнают... Если узнают... Да с вами после этого никто ж не ляжет. Не ляжет, даже если сами приплачивать будете.
Пять глухих хлопков с ровными короткими интервалами раздались от камня. Пять всплесков возникло в воде по одному около каждого из стоящих, заставив их еще дальше попятиться в море. Аня повернулась.
Вы тут, мальчики, только Машеньку не нервируйте. А с кем надо, мы ласковые будем, нежные. Верные, как собачки, будем. С кем надо, поняли? Да с кем бы..., - и вдруг звонким и отчаянным голосом, карабкаясь в гору к дороге, Аня запела:
Позарастали стежки-дорожки,
Где проходили милого ножки.
И в тон ее голосу с интонациями отчаяния и грусти подхватили карабкавшиеся в гору молодые путаны:
Позарастали мохом, травою,
Видно, гуляет милый с другою.
Где ж милый ходит, где пропадает:
Бедное сердце плачет, страдает.
И уезжали они с песней о стежках-дорожках, уезжали на свою работу.
Твои желания
Мы вместе с Анастасией добрались до моей квартиры почти к полуночи. Вставляя ключ в замочную скважину, я почувствовал, как сильно устал за этот насыщенный событиями день. Увидев кровать, сказал Анастасии, что сильно хочется спать, сразу пошел принимать душ. Когда вышел, Анастасия сообщила:
- Я постелила тебе постель, а сама на балконе лягу. "Наверное, душно ей в квартире панельного дома", - подумал я и пошел посмотреть, как она себе на балконе постель устроила. На полу балкона она постелила ковровую дорожку, на нее - бумагу белую, что хозяева для оклейки стен под обои приготовили. Вместо подушки кофточку свою свернула и маленькую веточку у изголовья положила.
- Как же тут выспаться можно, жестко, холодно будет. Ты, Анастасия, хотя бы одеяло возьми.
- Не беспокойся, Владимир, здесь хорошо. Воздух свежий, звезды видны. Какое небо звездное сегодня, посмотри! И ветерок дует ласковый, теплый - не замерзну. Ты ложись, Владимир, я рядом чуточку посижу с тобой на краюшке кровати твоей, а уснешь, тоже лягу.
Я лег на постеленную Анастасией кровать и думал, что сразу усну от усталости, но не тут то было. Мысль или осознание того, что человек, люди все - просто игрушки в руках каких-то случайностей, словно жгла все внутри, не давала покоя.