Тётя Клава уходит на кухню, а я беспомощно скидываю сапоги. Скорее, скорее принять горячую ванну и забыться, забыться, забыться!
Второй сон мне приснился через неделю после первого. Было темно, и меня почему-то мучил дикий голод. Я сидела в грубом рубище, забившись в тёмный угол. И вдруг я увидела яркий слепящий свет в форме овала. В центре светящегося облака стоял Иисус. Он приблизился ко мне, протягивая правую руку:
Здравствуй, идём со мной.
Здравствуй, ты Иисус?
Да.
У него были русые, чуть вьющиеся волосы и ясные голубые глаза.
Ты пришёл?
Ты звала меня, разве не помнишь?
Ты приходишь, когда тебя зовут?
Да. Я прихожу только тогда, когда слышу зов страждущих, ибо у каждого свободная воля.
Куда ты зовёшь меня?
Туда, где Свет, где Истина.
Истина? Что это такое?
То, что не вмещается в рамки человеческого сознания.
Тебе было больно, когда твои руки и ноги прибивали к кресту?
Очень больно, так же, как любому из людей.
И у тебя лилась кровь из твоих ран?
Лилась.
Я помню, как во сне посмотрела на протянутую руку Христа, раны ещё не затянулись, и из них струилась алая кровь. Совсем такая же, как у меня.
Почему ты отдал жизнь свою за недостойных людей, ведь грехи их не стали меньше?
Они ожидали Мессию, и я пришёл к ним.
Я протянула свою руку и вложила её в руку Христа. А затем вновь был Свет, я ощутила приятное тепло и проснулась.
«Почему ты отдал жизнь свою за недостойных людей?»
Я ощутила, как тётя Клава укрывает меня.
Поспи, поспи, Машенька. Сон он нужная вещь.
Я слышала её приятное успокаивающее бормотание и по-тихоньку засыпала. Сон, снова этот сон.
А пряники ты потом съешь, я ещё вечером зайду, принесу ватрушек. Сейчас прямо и начну печь. Любишь мои ватрушки, Машенька?
Люблю, тётя Клава очень люблю.
Я слышала её удаляющиеся шаркающие шаги. Хлопнула дверь в прихожей. Всё. Пустота. Мирно тикают часы. Тик-так, тик-так.
А пряники я потом съем.
Алексей, шеф, работа, отношения с людьми всё это уходит на второй план, как будто я удаляюсь постепенно от бытовых передрязг, и они уходят куда-то в небытиё. Как будто на невидимых крыльях улетаю от Земли, и всё сливается в одно целое, и Земля, и люди, и цветы.
Три ангела стояли передо мной в белых сияющих одеждах, и от тел их исходило свечение. Совсем такое же, как об этом пишут в книжках. Но у них не было крыльев. Я точно знала, что они ангелы.
Один из них юноша по земному летоисчислению 18-ти лет с чёрными кудрявыми волосами и чистыми, как небо голубыми глазами. Две другие девушки такого же возраста с длинными пшеничными волосами и нежными чертами лица. Одна из девушек-ангелов держала в руках прозрачный шар из горного хрусталя.
Я сплю?
Нет. Твоё сознание перешло на другую частоту.
Вы ангелы?
Да.
Почему у вас нет крыльев?
Нам они не нужны, мы перемещаемся силой мысли.
Так я действительно не сплю?
Ты не спишь.
И я не сошла с ума?
Ум только мешает.
Мешает?
Ты не видишь вещи такими, какие они есть на самом деле. Мы пришли, чтобы помочь тебе. Держи.
Девушка-ангел протянула мне хрустальный шар.
Что это?
Третий глаз. Ты будешь видеть всё в истинном свете, ты узнаешь «своих» и «чужих».
Но всё люди братья.
Так должно быть, но так не есть.
Я видела Иисуса.
Мы знаем, и Он с нами.
Почему в мире так много жестокости и несправедливости?
Потому что ты мало знаешь.
Что же я должна знать?
Книги придут к тебе через людей.
Есть ли из моей безнадёжности выход?
Выход есть всегда, но ты надеешься на себя и редко обращаешься к Нам за помощью.
Вы тоже приходите только тогда, когда вас зовут?
Да.
Светящееся пространство свернулось в точку, ангелы исчезли так же неожиданно, как и появились. Громко запищал мобильник, я была зла на него, оттого, что он оторвал меня от «более важных дел», точнее, насильно вырвал и пригвоздил к серой скучной обыденности, где всё понятно, всё расписано по минутам, где ты просто превращаешься в механизм, лишённый свободного парения. А я бы желала продолжить разговор с этими тремя, ибо мне не терпелось узнать, как устроен мир, и есть ли Бог, или всё это лишь выдумки человеческого ума, жаждущего чего-то необычного, сверхъестественного.