Павел Патлусов - Отголоски. Часть вторая стр 4.

У меня моментально возникла догадка, что этот человек был отцом брата Кичигина Юрия. Вот почему он называл брата евреем.

После того, как Виктор вернулся, я вновь наполнил стопки и спросил про отца.

 Сложная история. Мой отец жил фактически на две семьи. В законном браке с Борькиной матерью и гражданским с моей мамой. Это тянулось долго, пока не дошли разборки до парткомов, и товарищеских судов. Когда Юрка после техникума ушел в Армию, то мать вместе со мной решила уехать куда глаза глядят. Так мы оказались в Глухаре.

 Ну, я помню, что она там жила с Гаджи Лабазановым.

 Ну, да не вредный был мужик и любил её. Трудно ей было одной, когда Юра в Армии, а я в Питере. Когда меня распределили в Горнозаводск, то мама приехала ко мне. Комнату мне дали маленькую. А тут ещё Стас Григорович привязался Он спал под столом. И вот приехал к нам Лабазанов. Три ночи спал в бане, и уехал без мамы. Хотя дочь Майя бабушке говорила: « Ну, полюби бабушка Гаджи,  он страдает» Не ответила на его чувства.

 Почему?

 Она узнала, что мой отец покончил самоубийством из-за тоски по ней и сыну. Видимо очень любила С тех пор она мужчин уже к себе не допускала. Впрочем, чего ждешь? Наливай!

Мы выпили, закусили. Он закурил.

 Его похоронили за стеной кладбища

Определение судьбы

Десятый класс для меня осложнился тем, что меня выгнали из интерната. Затем меня будут и дальше выгонять: из института, с работы. Но, речь не об этом. Школьные друзья, одноклассники, нашли для меня квартиру, где я мог бы проживать и закончить обучение в школе. Все шло нормально, но зимой, после каникул я решил вообще оставить школу. Отец  Марк Иванович предложил мне работать вместе с ним: вязать метлы. Это задание давали лесникам в лесхозе. Утром мы выезжали в лес с лошадью рубили или обламывали березовые ветви, после обеда вязали метелки. Через две недели такого нудного труда, я сказал: « Тятя, я вернусь в школу».