Отголоски
Часть вторая
Павел Патлусов
Память тайная тихо казнит,
Совесть тихая тайно карает.
Игорь Северянин© Павел Патлусов, 2022
Встреча
В моей жизни я отмечаю и благодарю три важных для моей судьбы фактора, которые оказали на меня положительное влияние: во первых, родители, супруга Лариса Никандровна и Кичигин Виктор Александрович. О родителях и жене я уже много написал в сказах и рассказах и ещё совершенно не коснулся своего друга наставника Виктора.
В нашем поселке он появился совершенно неожиданно, вдвоем с матерью. Тетя Тоня, точнее Антонина Константиновна, начала работать бухгалтером в Дагестанском механизированном лесопункте. Поселили их в двухквартирном домике (насыпушке)1, в котором ранее при существовании женского лагеря жил обслуживающий заключенных персонал. Женщина сразу обзавелась небольшой живностью: куры, коза. Чуть ниже «насыпушки» находился пруд, в народе: лягушатник. Вот там и произошло наше знакомство. Я после купания, в толпе мальчишек, выжимал трусы, повернув зад к жилой постройке.
А что здесь более приличного водоема нет? спросил он.
Есть ещё один в Гушездоре2, ответил я, но, он меньше этого, но у плотины там глубоко и можно купаться
Э-э-э, меня Виктором зовут, а тебя?
Пашка.
Я хотел, бы прежде, чем купаться, исследовать этот водоем.
Плот стоит на том берегу, да и с переходного моста можно исследовать, надевая отжатые трусы на тело, ответил я, с него все видно, даже дно.
Это, не предметное исследование, он показал мне противогаз, на конце гофрированной трубки была закреплена дощечка. Я сделал акваланг. Через трубку буду дышать, отверстие которой будет над поверхностью воды. Где здесь глубже?
У плотины, показал я в направлении несложного гидротехнического сооружения.
Пойдем, посмотришь
Почему то я не отказался. А выбрал меня, потому что я часто проходил мимо его дома, когда носил воду из колодца. Видимо, было еще сильное любопытство деревенского парнишки, как у этого рослого юноши пройдут исследования местной водной стихии. Я присел на земляной вал плотины, возле слива, «исследователь», скинув верхнею одежду и обувь осторожно вошел в воду по пояс. После этого натянул на лицо противогаз и шагнул ещё метра на полтора в глубину водоема. Когда уровень воды достиг шеи, он погрузил голову в воду, но продержал её в воде всего пару минут. Подняв голову, снял противогаз.
Давлением воды сжимает гофру. Надо воздух для дыхания нагнетать с усилием. Вот ты и попробуй.
Как удивился я?
Дело в том, что гофра противогаза рассчитана на давление воздуха, в воде её сжимает, сдавливает
А-а-а, выразил я недоумение.
Ты будешь в трубку мне нагнетать воздух, ибо у тебя по выходу из легких ещё остается примерно 19% кислорода. Его мне хватит.
Он отбросил дощечку от дыхательного шланга противогаза.
Раздевайся, заходи в воду.
Я только выжал трусы.
Ещё раз отожмёшь.
Я зашел в воду, взял конец гофрированной трубки в рот.
Я буду плыть, а ты иди следом за мной и нагнетай воздух. Понял?
У-гу.
Одного не учел новый друг, что «нагнетатель воздуха» был ростом значительно меньше «исследователя» и буквально через два шага ушел под воду вместе со шлангом. Из воды выскочили оба ошарашенные.
Эксперимент оказался не удачным, отплевывая воду, отметил старший друг. Но, отрицательный результат тоже результат.
Мы выбрались на плотину, оставляя за собою мутный след.
Я вновь отжал трусы. А Виктор не стал этого делать, натянул брюки на мокрые трусы; он уже стеснялся окружающих людей.
Я побегу на гору опила1, будем драться с пацанами из Гушездора. Идем с нами, ты большой!
А что вы не можете свои проблемы решить без драки? И есть ли они у вас?
Здесь так принято.
Надо менять такие порядки и решать все путем переговоров, без кулаков.
Впервые я не пошел с оравой ребятишек на гору опила, подчинившись авторитету ученого товарища. К этому надо добавить, что Виктор Александрович никогда не выяснял отношения на кулаках; он вообще не умел драться, прирожденный пацифист.