Над густыми папоротниками плыл туман; ивы макали в темную холодную воду свои длинные пальцы. Быстро оглядевшись, Торак сорвал самый крупный лист конского щавеля и шагнул к воде, тут же увязнув в мягкой красной глине.
И вдруг замер.
Возле правой ноги он увидел отпечаток передней лапы медведя. Чудовищный след был раза в два больше головы Торака и совсем свежий; были видны даже глубокие ямки, где страшные длинные когти глубоко вошли в землю.
ОГЛЯНИСЬ, ТОРАК!
Он резко обернулся.
Ивы. Ольха. Ели.
И никакого медведя.
Сердце глухо ударило в груди.
С соседней ветки слетел на землю ворон — мальчик даже подпрыгнул от неожиданности. Ворон, сложив жесткие черные крылья, внимательно посмотрел на Торака глазами-бусинами, тряхнул головой, коротко каркнул и полетел прочь.
Торак быстро повернулся в ту сторону, куда, как ему показалось, указывал ворон.
Темные стволы тисов. Обвисшие еловые лапы. Густая, непроходимая чаща.
Но в глубине этой чащи — в десяти шагах от него, не более, — ветки едва заметно шевельнулись. Там явно кто-то был! Кто-то огромный…
Торак попытался вздохнуть свободнее, сдержать разбегавшиеся в панике мысли, но разум отказывался ему повиноваться.
Отец всегда внушал ему, что главное в медведе — его способность двигаться совершенно бесшумно. Медведь может следить за тобой, находясь от тебя в десяти шагах, но ты об этом никогда не догадаешься. От медведя нет защиты. Ты не можешь бежать быстрее, чем он. Не можешь взобраться на дерево выше, чем он. В одиночку с ним ни за что не справиться. Но можно, говорил отец, изучить его повадки и попытаться убедить его, что ты для него — не угроза и не добыча.
Торак заставил себя стоять совершенно неподвижно. «Только не беги, — твердил он себе. — Не беги. Возможно, он и не знает, что ты здесь».
Тихий шорох. Снова шевельнулись ветви.
Торак затаил дыхание. И услышал, что жуткая тварь осторожно двинулась в сторону их шалаша. Туда, где отец!
Торак, застыв как изваяние, ждал, когда зверь отойдет подальше. «Трус! — звенело у него в ушах. — Ты дал ему уйти, ты даже не попытался преградить ему путь и спасти отца!»
«Но разве ты смог бы остановить его?» — возразил в душе какой-то тихий голосок. Видимо, Торак еще не совсем утратил способность мыслить разумно. «Отец знал, что так и будет. Именно поэтому он и послал тебя за водой. Он чувствовал, что медведь близко, что он уже идет за ним…»
— Торак! — донесся до него дикий крик отца. — Беги!
С деревьев разом сорвалось несколько воронов. Чаща наполнилась страшным ревом; рев повторялся, становясь все громче, и Тораку казалось, что от этого рева голова у него раскалывается…
— Отец! — пронзительно вскрикнул он.
— Беги!
И снова Лес содрогнулся. И снова раздался крик отца. И вдруг оборвался…
Торак сунул в рот кулак.
Он видел сквозь деревья, как над развалинами их шалаша мелькнула огромная темная тень.
Потом повернулся и побежал.
Глава 2
С трудом пробившись сквозь заросли ольхи, Торак упал на колени в какой-то болотистой низинке. Над ним шептались встревоженные его стремительным бегством березы, и он молча молил их не выдавать его медведю.
Рваную рану на руке жгло как огнем, да и поврежденные ударом о дерево ребра сильно болели, но передохнуть Торак не посмел. Ведь в Лесу полно глаз. Он только представил себе, как этот медведь гонится за ним, и тут же побежал еще быстрее.
И невольно вспугнул молодого кабана, искавшего земляные каштаны. Торак на ходу пробормотал извинения, желая предупредить возможную атаку, и кабан, раздраженно хрюкнув, дал ему пройти.
Росомаха злобно оскалилась, словно приказывая мальчишке держаться подальше, и Торак тоже оскалился в ответ с самым свирепым видом — ведь росомахи понимают только язык угроз.