Крышу облюбовали старшекурсники для вечерних летных тренировок. Полеты не прекращались ночи напролет.
После первой же попытки пробраться к нам через каминную трубу, магистры ее перекрыли наглухо.
Кикируся допускала к нам только Тая на правах однокланника, помолвленного с Мирандой, да и то им, как арестантам, дозволялось видеться лишь в присутствии надзирательницы, потому Тай мог только мяться и вздыхать нечленораздельно. Зато тортики и пирожные не забывал приносить.
Миранда таяла, а мы с Зулией скрежетали зубами. И через пять минут после его появления сбегали, задерживаясь только для того, чтобы схавать сладкого на халяву. Если бы не эти взятки, мы бы убили воздыхателя в первый же вечер за занудство, и подняли бы. Разницы никакой, но труп хотя бы не вздыхает.
Остальные вздыхали вокруг башни.
Девочки, а вам не кажется это странным? спросила я, наблюдая, как очередной взломщик, спустившись на веревке, пытается подобрать заклинание-отмычку к магической решетке на балконной двери. Неужели все начинающие темные маги пьют по-черному? А к концу учебы они все уже законченные алкаши?
Что-то подозрительно это все, отозвалась Миранда. Надо спросить у Тая.
Ясно одно: вся эта шумиха и массовое паломничество к Шу кем-то организованы. Но избавиться от зверька, точнее, зверюги, выросшей с ковер два на два метра, было уже невозможно, как выбросить на улицу любимого котенка.
***
К началу осенних занятий магистры сообразили соорудить на крыше нашей башни птичник для горгулий, а на балконе поселить цепного грифона.
Нас охраняли строже, чем султаны свои гаремы. Зулии очень льстило. Не хватало только дракона, и я поселила Шурша на пустовавшем втором этаже для того, чтобы Кикируся не лезла к нам с воспитательными целями.
Неприступный донжон сразу получил имя: «Башня трех принцесс». Зулия была в восторге.
Первые сутки.
На вторые горгульи невзлюбили грифона. Грифон дракона. Дракон Кикирусю. Ведьма нас. Мы весь мир.
Гвалт в башне сверху донизу стоял круглосуточный и оглушительный.
Горгульи непрерывно дрались то друг с другом, то с грифоном, если тот не дрался с драконом, если Шурш, снова укравший простынь он был чистюля и любил запах мыла, как пчелы нектар не дрался с ведьмой, ругаясь с ней на пяти древних и двух современных языках.
Только опять усохшая до размера бороды Шу молчала, тоскливо покачиваясь на абажуре люстры.
Какие уж тут занятия! Голова гудела днем и ночью, мы зверски не высыпались и наверстывали на лекциях. За что и получили все трое по замечанию в личное дело. Еще парочка таких записей, и нас ждут более крупные неприятности, чем горгульи.
Чтоб эти твари все сдохли! Зулия накрыла голову подушкой.
Кроме Шурша, тут же сказала я, сложив пальцы в знак, отвращающий проклятие.
Кроме Шурша, послушно повторила островитянка. Не могу больше!
Девочки, давайте всех убьем! даже Миранда стала кровожадной, хотя всхлипнула, оплакав будущих жертв. Кроме Шурша. Это невыносимо!
Аааа! Зулия запустила подушкой в сунувшуюся в дверь драконью морду.
Шурш рачительно прибрал дар под крыло и облизнулся на Шу. Она тут же ощетинилась как кошка, рванула по цепи к своду. Крюк, на котором висела массивная цепь, угрожающе затрещал.
Подушку отдай! спохватилась Зулия.
Дракончик помотал головой и попятился.
Простынь верни, гадоступ чешуйчатый, яйцо переношенное, мокрица огнедышащая! донесся снизу визг кастелянши.
Шурш панически заоглядывался, втянул голову в плечи и попытался забиться в камин.
Я прочитала заклинание отзыва. Дракон исчез вместе с подушкой и торчавшей из-под второго крыла простыней с черным казенным штампом на уголке.
Где эта гнилая моль-переросток? Не видели? ворвалась Кикируся в съехавшей набекрень шляпке, из-под которой торчали седые космы.
Мы все трое уже чинно сидели на диванчике с учебниками в руках. Помотали головами: не видели, мол.
Старуха недобро прищурилась на камин.
Упорхнул, ворюга!
Ей ответил запреде
льный гвалт с крыши: горгульи опять ссорились.
Вы бы, девки, лучше звукоизоляцией занялись, чем книжки-то учиться читать вверх ногами, посоветовала ведьма прежде, чем хлопнуть дверью.
Мы промолчали. А то не знаем. Заклинание звукоизоляции держалось на стенах ровно десять секунд, после чего звукопроницаемость почему-то усиливалась на час. Заколдованная башня, не иначе.