Властный голос отца отвлёк Вика от бессмысленной головоломки:
Итак, какие мы можем сделать выводы?
Что все входы закрыты, буркнул Вик, усаживаясь на своё место рядом с водительским.
Не все, а те, что нам известны, Теренс невозмутимо завёл машину. Ещё?
Парень задумался.
Что мы им больше не нужны, наконец проговорил он, судорожно сглотнув. Имею в виду, мы, потомки
Верно. Дхамжаны больше никого не ждут. А это значит, что Эль выполнила свою миссию.
Эль! Ну конечно, Эль! После этих слов отца у Вика внутри будто что-то оборвалось. Всё, конец
Он молчал почти всю дорогу до дома, от Тироля до Татр, отчаянно борясь с чувством бессилия, то и дело накатывающим на него тяжёлыми удушающими волнами.
Теренс тоже молчал, но по другой причине: ему всегда хорошо думалось в дороге, неважно, в седле, под парусом или за рулём автомобиля. В отличие от сына, у него имелся богатый опыт поисков, особенно таких, которые на первый взгляд казались безнадёжными. Страж знал: если упёрся в тупик, просто поворачивай обратно и начни всё сначала. Однако в думы сына он не вмешивался парень должен был сам совладать со своими мыслями и чувствами.
Вскоре снова позвонил господин Луис, бывший секретарь Магистериума. Теперь он, очевидно, возглавлял новую организацию, созданную на основе широкой агентурной сети ордена; сам орден, успешно действовавший пятьсот лет, в недавнем прошлом самоликвидировался. Луис лишь подтвердил предположение Эрхартов: все врата, через которые прошлым летом ушли, а затем вернулись призванные дхамжанами люди, обрушились одновременно, хотя и находились в разных горных районах планеты. И случилось это в тот самый момент, когда отец и сын Эрхарты приблизились к тайному входу в Альпах.
Виктор, обычно такой говорливый, подал голос, лишь когда за окнами кроссовера замелькали привычные пейзажи: снова горы, только теперь уже родные Татры.
Что будем делать, пап?
Продолжим расследование, с готовностью ответил Эрхарт-старший, только и ждавший этого вопроса. Он тоже переживал за младшую дочь, и ничуть не меньше сына, однако ни на миг не терял конструктивного мышления. Будем выдвигать и отрабатывать версии, собирать сведенья
Но на это уйдёт уйма времени! мгновенно вскипел Вик.
«Ну вот, вместе с решимостью проснулся и темперамент! улыбнулся про себя Теренс. И в кого наш мальчик такой горячий?..» А вслух сказал:
Не напрягайся насчёт времени, Вик. Ты забыл, в Дхаме оно течёт совсем по-другому? он со значением посмотрел в глаза сына, обычно светло-голубые и ясные, как у его матери, а теперь потемневшие от печали. Бессмысленно беспокоиться о том, чего мы не знаем. А мы ведь ничегошеньки не знаем о времени в первую очередь, существует ли оно вообще!
Как это? опешил Вик.
Отец, словно не заметив его удивления, так же невозмутимо продолжил:
Советую с этого и начать с теории времени.
Что начать?
Учиться
***
И Виктор учился. А заодно собирал сведения и отрабатывал версии. Уже четыре года учился, собирал, отрабатывал. Он наведался во все места, где раньше находились невидимые врата Дхама, вроде как в поисках возможных зацепок, а на самом деле просто потому, что жаждал хоть каких-нибудь активных действий.
Зато на недостаток умственной активности грех было жаловаться. Под руководством отца Вик учил древние языки, историю, географию, искусствоведение и этнологию. По собственному же почину штудировал всё, что ему казалось интересным: от новейших гипотез строения вселенной до дешифровки этрусской письменности. Он узнал столько преданий древних народов, что и сам мог бы написать диссертацию по их сравнительному анализу, причём в свете экзистенциальной мысли. Но научные степени его не привлекали. Юный Эрхарт, как и его отец, был практиком и теорией интересовался ровно настолько, насколько она могла оказаться полезной для решения конкретной задачи.
А задача у Виктора была одна: найти сестру.
Эль ушла в Дхам невидимую страну, где обитала древнейшая раса землян. Дхам находился в некоем параллельном пространстве, однако все входы в этот мир таились в реальных земных горах. Поэтому Вика постоянно тянуло в горы. А в горных походах его обычно сопровождали друзья Тобиас Кауниц и Клим Галицкий, вместе или по отдельности.
Отец поехал с ним лишь один раз в Шотландию.
***
Странное это было путешествие. Напряжённое, даже трудное. Не в физическом смысле: сектор, в котором, по донесениям агентуры Луиса, раньше находился один из проходов в Дхам, был расположен в высокогорном районе, диком и труднопроходимом, однако Вик за последние годы поднаторел в искусстве скалолазания. А Теренсу эти места и вовсе были хорошо знакомы. Тропы, по которым он в молодые годы бродил с наставником в поисках целебных растений или минералов для химических опытов, конечно же, давно затянулись травой либо скрылись под обвалами. Но сами горы ничуть не изменились: те же суровые утёсы, коварные обрывы, бездонные озёра и близкое, рукой подать, небо. И даже запах оставался прежним