1944 год. ЦЕНТРАЛЬНАЯ ФИНЛЯНДИЯ
В то далёкое июльское утро Мирья вспомнила о своём дне рождения только тогда, когда её дедушка Яри, мирно куривший трубку на крыльце, пожелал ей счастья. Племянники, услышав о её дне рождения, обрадовались. Ещё бы, они надеялись вечером получить конфеты, которые Мирья держала для особых случаев.
Немного взгрустнув о воюющем муже, Мирья отправилась кормить скотину. Забрав в сарае большую охапку сена, понесла её к коровнику. Но не успела пересечь двор, как услышала звук мотора автомобиля. Бросив сено у коровника, с интересом стала наблюдать за ведущей к дому дорогой, по которой ехал большой военный грузовик. Мирья сразу обратила внимание, что в кузове сидел солдат с винтовкой, а рядом с ним несколько человек в потрёпанных и выцветших гимнастерках, с которых были содраны погоны и другие опознавательные знаки.
На пороге дома появился дедушка Яри. Прищурившись от лучей утреннего солнца, он наблюдал за неожиданными гостями.
Из кабины грузовика выпрыгнул офицер и, открыв жёлтый портфель, стал перебирать в нём папки. Наконец, найдя нужную, офицер достал её и направился к Мирье. Первой мыслью у неё пронеслось: а не случилось ли что с её мужем?
Вы Мирья Коскинен? спросил офицер.
Да, я, испуганно ответила девушка.
Вы слышали о решении правительства отправлять русских военнопленных на работу в народное хозяйство?
Нет.
В любом случае, помощь в вашем хозяйстве не помешает. Мы направляем помощников в большие семьи, у которых мужья или другие кормильцы на фронте, сказал офицер.
Открыв папку, он достал из нагрудного кармана самопишущую ручку и протянул её ничего не понимающей Мирье.
Но как это возможно? Они же наши враги! попятилась назад Мирья. На мне двое ребятишек да старик.
Не бойтесь, успокоил её офицер. Все военнопленные хорошо зарекомендовали себя и не опасны. Вот, ознакомьтесь с документом и распишитесь.
Мирья механически прочитала текст. Хотя и не поняв полностью смысла официального документа, написала в конце страницы своё имя.
И вот здесь, сказал офицер, переворачивая страницу.
Закончив с формальностями, офицер спрятал бумагу в папку и, повернувшись к машине, подал знак. Из кузова спрыгнул на землю один из мужчин и подошёл к офицеру.
Это Николай Смирнов, представил незнакомца офицер. Он остается здесь и будет у вас работать.
Мирья поймала любопытный взгляд Николая и покраснела.
Да не бойтесь вы его. Мы отобрали тех, кто отличился в лагере трудолюбием и примерной дисциплиной. Раз в неделю я буду приезжать к вам, чтобы убедиться, что всё в порядке.
А если не в порядке? спросила Мирья.
Тогда, если от вас поступит хоть малейшая жалоба, мы вернём его в лагерь, а на его место пришлём другого.
Но он хоть по-фински говорит? робко спросила Мирья.
Нет.
Как же мы будем с ним понимать друг друга?
Для того чтобы работать, знание языка не нужно! сухо ответил офицер. А теперь, извините, я спешу! Мне ещё других развести нужно, показал он на ожидающих в кузове трёх человек.
Закрыв портфель, офицер заспешил к грузовику.
Когда машина уехала, Мирья некоторое время не знала, что делать. Николай терпеливо стоял посреди двора и ждал указаний от новых хозяев. Дед Яри, попыхивая на крыльце трубкой, злобно смотрел на русского.
Ну что, рюсся1, довоевался? Будешь теперь пахать за все Советы!
Дедушка, не надо так, осторожно попросила Мирья.
А как? Может, мне ему ещё в ноги поклониться? Дай ему самую тяжёлую работу!
Подожди, дедушка, пусть он немного осмотрится, сказала Мирья и бросила взгляд на исхудавшую фигуру русского.
Николай продолжал стоять посреди двора, тщетно пытаясь понять смысл слов старика и девушки.
Есть хочешь? спросила его Мирья, изображая поднесённую ко рту ложку.
Ещё чего! возмутился Яри. Не заработал он пока на еду!
Мирья, не слушая дедушку, ушла в дом и вскоре вернулась с двумя варёными картофелинами и стеблем зеленого лука. Она показала Николаю на лавку, чтобы он сел, и протянула ему скромную закуску.
Поешь, потом пойдёшь на работу.
Николай, без слов понявший, что картофелины предназначены ему, не чистя кожуры, набросился на них. Не прошло и минуты, как на его коленях от картофелин остались только крошки. Аккуратно собрав, он направил их в рот.