Когда Илушуме исполнилось восемнадцать лет, Ашшурбанапал нашел ему невесту. Она была знатного ассирийского рода и достигла четырнадцатилетнего возраста, то есть являлась не самой юной из возможных претенденток. С ее родителями была оговорена дата торжеств. Однако принц не слишком желал обзаводиться семьей: к нему как раз подступила жажда путешествий, и он стал подолгу пропадать в походах. Ашшурбанапал поощрял это увлечение наследника, полагая, что таким образом тот будет лучше знать страну и в своих суждениях, например, относительно развития земледельчества станет полагаться на собственный опыт, а не только на донесения чиновников. Полезное занятие, считал царь. В придачу к нему Ашшурбанапал поручил принцу сбор материалов и донесений о состоянии провинций и подвластных царств. Здесь и верный Гиваргис подключился со своей разведсетью. Таким образом, царь, с одной стороны, получал донесения о том, чем занимается принц, а с другой анализ, который ему регулярно предоставлял сам Илушума. «Дважды полезное занятие, удовлетворенно отмечал Ашшурбанапал. Ради таких занятий и невеста может подождать».
Обычно в поездках по стране наследного принца сопровождали несколько человек, из которых двое занимались охраной, один секретарскими обязанностями и еще один слуга, заботившийся о ежедневных хозяйственных потребностях. Был еще пятый человек курьер, но он не являлся постоянным членом группы, поскольку курьерские обязанности были связаны с частыми приездами-отъездами, и курьеры менялись.
В одной из таких поездок примерно за пять лет до описываемых событий с Илушумой случилось некое происшествие. Во время объезда болотистых местностей нижнего междуречья, он и его спутники оказались там, где соединяются реки Тигр и Евфрат, но ближе к древнему шумерскому городу Ур. На болота, обширные по площади и таившие множество опасностей, выплыли на большом плоту, заранее заготовленному строителями и ожидавшему путников выше по течению Евфрата. На нем разместились трое: сам Илушума, его слуга и телохранитель. Спускаться решено было, используя течение воды в сторону Нижнего моря9, и, сплавляясь, за несколько дней с остановками доплыть до самого Ура. Справа по течению Евфрата от берега их отделяла кромка болот не более чем в четверть парасанга10, а слева буйная растительность простиралась на многие ику11. Несметное количество птиц после зимних дождей без устали кружилось над зеленеющими болотами, заросшими рогозой, камышом и тростником. То здесь, то там всплывали большие черепахи, а вдали виднелись небольшие стада водяных буйволов, отдыхающих от зноя, стоя по шею в воде.
На второй день плот стал местом очередного ночлега принца и его спутников. Чтобы ночная сырость не промочила одежду насквозь, прямо на плоту разожгли небольшой костер из прошлогоднего сухого тростника и улеглись вокруг него на овечьих шкурах. Утром на болота опустился густой туман, заливший все вокруг от края до края. Проснувшийся первым слуга отошел по нужде к краю плота, поскользнулся на мокром бревне и упал за борт. Пока разбуженные криками Илушума и его телохранитель поняли, что к чему, плот течением отнесло в сторону, и при полном отсутствии видимости, они не смогли помочь слуге, который исчез в воде и тумане. Только тяжелый всплеск вдалеке и негромкий вскрик стали ответом на попытки принца прийти на помощь.
Однако этим дело не ограничилось. Стадо водяных буйволов, видимо, поднятое криками слуги, пошло по болоту, сметая все на своем пути. Очутившийся на их пути плот, несмотря на привязанные к нему пузыри из козьих шкур, был опрокинут, и принц с телохранителем, тоже оказавшиеся в воде, моментально потеряли друг друга из виду. К вечеру телохранителю как-то удалось добраться до берега где вплавь, где вброд, но принца с ним не оказалось. Он утверждал, что, прежде чем начать самому выбираться из болот, полдня звал и искал принца, то есть сделал максимум возможного, но все равно в тот же день телохранитель был заколот за трусость кинжалом наместника, разбиравшего дело и организовывавшего поиски принца Адада-Илушумы.
Уже донесение о происшествии было отправлено в Ниневию, и на лицо царя легла мрачная тень горя и гнева, когда на третий день весть о спасении наследника пришла сначала в Ур, а потом долетела с гонцом до столицы Ассирии. О чудесном спасении принца самим верховным божеством Ашшуром и покровителем наследника богом воды Ададом12 говорила вся Ниневия. Илушума объяснил случившееся просто: оказавшись в воде, он не обнаружил плота рядом, но подумал, что тот обязательно поплывет вниз по течению, а никак иначе. Тогда принц отдался на волю самого быстрого течения, которое почувствовал, и поплыл, экономя силы. Иногда ноги его натыкались на твердые кочки с растениями, и он отдыхал, а потом опять пускался вплавь. Проявлением чуда посчитали то, что многочисленные водяные змеи не ужалили любимца богов. Постепенно туман стал рассеиваться, и тут принц заметил плот, зацепившийся за осровок растительности между руслом реки и протокой. Забравшись на него, принц далее один проделал тот путь, который намечали с самого начала, и к вечеру второго дня пристал к берегу в одном парасанге от Ура. Поскольку он очень устал и хотел есть, то переночевал в доме какого-то рыбака, а утром вместе с ним и его уловом пришел в город. Таков был рассказ принца.