А вот нечаянность: "исследователь проник в склад ума" (изучаемого художника), будто вор - в склад товара! По счастью, успели спохватиться, можно ведь и по-другому: понял, постиг, изучил.
Когда вокруг бродят волки, не надо людям "хватать быка за рога", лучше скорей взяться за дело.
Молодым гепардам, которым не досталась убитая их папашей газель, не стоило в переводе приписывать волчий аппетит: упомянутый в переносном смысле третий представитель животного мира тут излишен. Когда волчий аппетит у человека это образно, забавно. Отнесенные же к другому зверю эти слова буквальны и смешны: вряд ли кто вычислял, насколько у волка аппетит лучше, чем у гепарда. Излишне и в хорошем очерке о птичьих нравах: "Сойка даже дрозда может прищучить".
"В палисадниках слонялись озабоченные собаки". Слоняются - от безделья, у того, кто озабочен, походка совсем другая. Да еще рядом с собаками из этого "слоняются" вдруг выглядывает... слон!
В одной рукописи поначалу говорилось так: "Он, который не тронет и дворнягу, сам убьет палача". И тут же рядом: "Газетные шавки обвиняли его..." Будь это перевод, мы заподозрили бы, что переводчик побоялся отойти от буквы подлинника и заменить дворнягу обычным русским "он, который и мухи не обидит". Здесь же автор сам неловко сблизил два образных выражения - порознь они хороши, но рядом очутились напрасно.
* * *
Это, пожалуй, случаи самые коварные: ловушка замаскирована, скажем, привычностью переносного значения. Но зачастую пишущий соединяет слова, несоединимые по самому прямому, основному смыслу.
"Уши его онемели...наполненные невероятным, убийственным ревом", очевидно, человеку заложило уши.
"Покосился на него, не отводя глаз (от других)" - попробуйте проделать такое упражнение!
"...Громко вскрикнула она, онемев от страха", - вероятно, похолодев?
"Телевидение выбрасывает на рынок массового потребления море опутывающей человека продукции".
Птицы полетели, "копьями выставив перед собой длинные изогнутые клювы" но ведь копье-то не изогнутое, а прямое!
Престранно выглядит крупный газетный заголовок "Перекресток, ведущий к истине". Спрашивается, когда это перекрестки куда-либо вели? Ведет одна из дорог, но не сам же перекресток!
Не очень-то удачная выдумка - зевсообразный красавец, но зевсообразный затылок сочетание уж вовсе ни с чем не сообразное.
Надо, необходимо задумываться, как сочетаются слова, тогда вовремя заметишь, что невозможно "маленький шофер взгромоздился на сиденье", и подыщешь замену: вскарабкался, взобрался либо примостился за рулем.
Из текста, подписанного двумя литераторами, в последнюю минуту выловлена "конструкция по принципу пустотелой трубы". А какой же еще ей быть, трубе? Труба или трубка любого происхождения и назначения в зубах курильщика или в оркестре, огромная ли фабричная или тончайший капилляр - всегда пустотелая, это ее первейшее определение и отличие от любого другого предмета!
"...Крикнул он сварливо" - было сказано когда-то о герое одного романа. А много времени спустя в новом издании "отредактировано": "крикнул он ворчливо" - и никто не услышал, не спохватился, что крик и ворчание несовместимы.
Читаем в публицистике и в художественной прозе, переводной и оригинальной: "Я ощутил полную опустошенность", "Там царило полное запустение", "Картина полного опустошения".
Да, слово полный теряет свой первоначальный смысл и нередко воспринимается как совершенный. Но не в таких же сочетаниях!
Иной переводчик способен написать: "Именно этот образ жизни привел ее к смерти" - получается плоская острота, вовсе не предусмотренная зарубежным автором. Да еще вслед за этим герой старается "восстановить картину ее жизни", а через фразу о другой женщине сказано: "...знала очень много мужчин в своей жизни" - хоть бы для разнообразия на своем веку!
"Присутствие смерти ощущаешь так живо...