" - так в хорошем переводе думает о женщине герой одного хорошего романа.
Не лучше ли: Странно (или - как странно, вот странно), до чего она меняется...
А в плохом переводе встретишь и такое: "Похороны на море не входят в число радующих зверолова вещей".
Или человек кричит со сна. "С ним и после бывали такие вещи". А почему не: бывало такое, так бывало.
Старик думает о смерти: "Одна вещь печалила его в предчувствии конца". А по-человечески было бы: Только одно его печалило.
Даже когда "вещи" употреблены в не столь отвлеченном и обобщенном смысле, они отнюдь не украшают художественную прозу и лучше обойтись без них.
Героиня одного романа, как уверяет переводчик, "пела восторженные дифирамбы" другой, которая "была так очаровательна и так превосходно умела носить вещи". А здесь по смыслу, по интонации верней бы: первая восхищалась второй, превозносила ее (хвалы эти произносятся не в лицо, а за глаза) она... так хорошо одевалась!
Французское qualite, английское quality часто переводят первым по словарю значением - качество, а оно гораздо чаще означает достоинство. Мать мечтает, чтобы сынишка "унаследовал все качества отца, не будучи..." - она не договорила, отец малыша погиб слишком недавно, она еще не смеет вслух заговорить о его слабостях, но видеть в сыне хочет явно не все отцовские качества, а именно достоинства.
"Я слыл человеком щедрым и действительно был таковым". А надо бы: так оно и было, и это была правда, и в самом деле скуп не был.
Или: "В этой сфере (герой) хочет быть единственным, и он им остается". А по-русски естественней: и ему это удается (либо - и добивается своего).
- Непременно пойди навести мать.
- Да, я это сделаю.
Опять ответ буквальный, дословный.
Англичанин не повторит один и тот же глагол дважды, а на второй раз заменит его универсальным to do. Но по-русски говорят: Да, я пойду, а лучше да, конечно (непременно). И однако опять и опять, даже в очень современной прозе, где нужна особенно свободная, непринужденная интонация, читаешь все то же:
"Возьми (пленника) себе. Храни его хорошенько". И в ответ буквальное, скучное, вымученное: "Я это сделаю". А в согласии со всем тоном рассказа, с нравом говорящего надо куда непринужденнее: а как же! (или - еще бы!).
Словесная алгебра присуща отнюдь не только переводу, она тоже признак канцелярита, ее сколько угодно и в наших журналах, газетах, книгах. И она всегда портит, сушит, обесцвечивает любой разговор и любую повесть.
А если без них?
Влюбленные повздорили. После размолвки, оставшись один, влюбленный юноша старается понять: как это случилось? Думает он об этом так: "Мы совершили ошибку, и вот ее неизбежный результат".
А дело-то происходит в середине XVIII века, и герой романа - хоть и грамотный, но простодушныйюнец, притом недавно из деревни. Отчего же он так странно выражается?
Да оттого, что у автора-англичанина есть слово result. И переводчик, возможно, рассудил: зачем это слово переводить, существует же оно и в русском обиходе. А возможно, и не рассуждал, а попросту механически перенес этот самый результат в русский текст.
А результат ни ко времени, когда развертывается действие романа, ни к обстоятельствам (ссора влюбленных!), ни к характеру героя никак не подходит. Куда правдоподобней в устах этого героя прозвучало бы: и вот к чему она (ошибка) привела, и вот что из этого вышло.
Тот же юноша (весь роман написан от его лица) говорит: "Я долго бродил в одиночестве и читал сам себе нотации".Пожалуй, он еще мог бы читать себе нравоучения, а в согласии с его характером и с эпохой вернее: сам себе выговаривал, осыпал себя упреками.