Подсудимый сделал глубокий вдох, восстановил дыхание и как прежде невозмутимо оглядел задумчиво весь зал. Похоже, его взгляд действовал гипнотически на людей. В его улыбке, такой надменной и несуразной в этой обстановке, в его выражении лица, в его гордой осанке, противоречащей его положению, в его словах одновременно страшных и жалких было что-то необыкновенное, чего люди совсем не ожидали услышать. Шум в зале быстро затих, а судья опустил глаза. Раздался чей-то нервный смешок и сразу стих. Подозреваемый продолжил:
Я вижу в зале знакомых людей. Дорогая Евгения Полянская и, кажется, мне отсюда плохо видно, Людмила Прокофьевна вы такая красивая! он столкнулся с взглядом с Савельевым профессор. Вы не ушли? Вам не хватило общения с моим мозгом у вас в лаборатории? Десять часов вы рассматривали поля и подполя моего мозга в вашем суперсовременном позитронном томографе. Искали там нейрон убийцы? Психиатрическая экспертиза признала меня вменяемым, а вы говорите, что мой мозг особенный. Особенный значит не соответствующей некой норме. Но откуда вы, вместе с вашими психиатрами, знаете, как выглядит норма? Кто вам сказал, что вообще есть норма? Вы ведь ученый. Вы должны искать истину, а не несоответствия моих мозгов мифическим стандартам. Но, кажется я отвлекся. Хотите, я вам расскажу еще одну страшную историю? Или даже две истории, если сил хватит посмотрим. Следствие о них не знает. Меня обвиняют в пяти эпизодах. Я вам расскажу о других. Вы ведь любите страшные истории. Проклинаете убийц, но тянетесь послушать их кровожадные откровения. Вам нравится страдать больше, чем радоваться. В любом из вас глубоко, на самой глубине колодца человеческой души, сидит тайный, невидимый зверек, который наслаждается чужим горем. Попробуйте его не покормить он задушит вас. Чтобы делал на Земле человек, если бы не было страданий? Ах да! Такое уже бывало, в саду Эдема. Помните? Правда, тогда все закончилось скандалом. С тех пор, уже на земле, человек все время ищет баланс между праведностью и преступностью. А общество, не задумываясь одинаково убивает, что праведников, что убийц. Напомню вам, что Христос был распят одновременно с двумя разбойниками. Так мы все и живем, распятые вместе с Христом. У человечества других идей больше нет! От этого мы постоянно ищем смысл жизни. Темнота, норма, и свет Христос посередине, а справа и слева такие разные преступники. Задача троих! Вероятно, они были нужны друг другу. Одна компания он заметно устал и стал говорить тише, не задумываясь услышат ли его.
Судья хотел уже было прервать монолог подозреваемого, но при словах о новых преступлениях заинтересовался и позволил ему продолжить рассказ.
Михасевич встрепенулся, словно решившись на какой-то поступок и продолжил:
Весь процесс меня все спрашивали «зачем». Допытывались про мотивацию. Так вот и слушайте. Следствие мои дела называет эпизодами. Забавно: всю непознаваемость великой жизни пытаться понять через локальные эпизоды. Но сейчас мне нравится это слово. Эпизоды. Я буду так и называть важные события в моей жизни.
Мне было 16 лет. Меня часто называли хорошим мальчиком, только я не хотел быть хорошим. Но я не хотел быть и плохим! Ни хорошим, ни плохим. Я просто хотел быть! На лестничной площадке, дверь напротив нас, жил Гена, сын Людмилы Прокофьевны. Он был старше меня лет на семь, кажется. Жили они вдвоем, отец его сбежал раньше. Работал изредка, то здесь, то там. Везде его выгоняли. Конченый наркоман. Жил за счет матери. Людмила Прокофьевна, вы помните, как ночевали в подъезде, а потом у нас? Вот вы здесь, я вижу вас. Мне было тогда вас жалко до остроты. Он издевался над вами. Но не только. Моя жизнь была не лучше. Он не давал мне проходу. Особенно когда под кайфом. Он встречал меня и начинал говорить. Это был поток слов. В агрессивной манере, ничего особенно не понимая, он психологически буквально уничтожал меня. Страх встречи с ним не отпускал меня никогда. Под кайфом он ломился к нам в квартиру. Ему все время что-то было надо. Мне с мамой сдержать его было трудно. Вы понимаете. Вы все знаете каково это Я его очень боялся. До дрожи в коленках. Каждый раз когда выходил из квартиры, смотрел в глазок, прислушивался чтобы случайно не встретиться с ним. Но эти случайности становились все чаще.
Вы помните ураган «Святой Иуда»? Он из Европы пришел. В октябре 2013 года. Я забыть не могу. Кажется, был вторник. Тогда я решил нет, это не точная фраза ничего я не решал у меня не было такой задачи: а вот сейчас пойду и убью его. Нет, это как-то не так. Я действовал машинально. Словно решение было уже предопределено за меня. Начинало темнеть. Я знал его маршрут, и время когда он возвращался со своей работы, откуда его еще не успели выгнать. Пошел ему навстречу без ясной цели. Очень волновался, меня всего трясло. На моем лбу, казалось, пота было больше, чем дождя. Помню, холодная одежда прилипла ко всему телу и сковывала движения. Меня колотило от холода. Я стоял и ждал в самом узком месте. Тропинка. Справа гаражи, слева обрывчик в нашу речку. А она в тот вечер превратилась в бешеный грязный поток. Я смотрел на дурную воду, и мне казалось, что этот поток уносит всю злобу, всю ненависть мою к этому человеку. А когда он появился, я был уже абсолютно мокрым и самым парадоксальным образом спокойным. Без всяких колебаний я сделал шаг навстречу и с силой, но скорее равнодушно, чем с каким-нибудь волнением, что удивило тогда меня самого, толкнул его. Мыслей не было. Я был по другую сторону реальности