Побаивается? И правильно делает. Она мне не нравится.
Почему? изумляюсь я. Вот еще новости, мы с Никой с первого класса дружим, мама знает ее сто лет.
Она плебейка, понимаешь? говорит мама и, допив чашку, ставит ее в раковину. Все, я побежала. Люблю тебя.
Я слышу ее удаляющиеся шаги по дорожке, у ворот, по гравию на улице. Потом шаги затихают, я сижу в тишине над своим черным чаем. Плебейка это, кажется, означает, что человек невоспитанный и плохо образованный. Слово противное. Только противные люди такие слова про других говорят. А тут моя собственная мама. Ну и ну. И что с этим делать? Совершенно непонятно.
Я сижу, сижу, чай остыл. С чердака, облокотясь о перила, сползает Ника. Волосы у нее похожи на разворошенный стог сена. Вокруг глаз черные разводы.
Енот! восклицаю я и прыскаю со смеху.
Чего? устало переспрашивает Ника, потирая кулаками сморщенную мордочку.
Ты енот, погляди на себя в зеркало!
Она подходит на неверных ногах к висящему на стене зеркалу, смотрит в него и начинает смеяться.
Иди умойся, я пока чайник поставлю, говорю я ей добродушно.
Про мамины слова я уже забыла.
* * *Днем на реке вновь повернуться негде. Папам и мамам только завтра на работу, и они спешат накупаться до посинения вместе со своими мальками. Мы с Никой ныряем, но мало и вяло, нас обеих гнетет легкое похмелье. Приходит четверка рабочих и с ними долговязый Максим. Как и рабочие, плавок он не имеет, купается прямо в джинсовых шортах. Максим неловко разбегается и летит кривым солдатиком в воду, согнув острые колени и растопырив руки. Выныривает, широко разинув рот, и кричит в восторге Рустаму:
Ледяная!
Рустам, близоруко щурясь, подходит к лесенке и спускает вниз одну ногу, нашаривая ступеньку.
Плавает Максим лучше, чем прыгает, кролем, ровно и быстро, с сильными красивыми гребками.
Ничего так, замечает Ника.
Вылезши из воды, Максим направляется к нам, здоровается. Встает немного на расстоянии вроде бы и не рядом, чтобы не навязываться, но достаточно близко, чтобы вступить в разговор, если мы пожелаем его начать.
У тебя что, плавок нет? начинаю я.
Максим переступает с ноги на ногу, перемещаясь таким образом немного ближе к нам:
Есть, но они дебильные.
Мне нравится его честность мог бы сказать, что забыл в Москве.
А что это за история с номерами? спрашивает Максим. Сархад сегодня рассказал, я ничего не понял.
Переглянувшись, мы с Никой отступаем немного назад, подальше от купальщиков, и делаем Максиму знак, чтобы он попятился вместе с нами. Понизив голос, рассказываем ему о противозаконных занятиях Петра и Леонида. Максим удивленно присвистывает.
С номерами, курами и холодильником я не понял, зачем это и для чего.
Что тут непонятного, думаю я, похулиганить можно без всяких «зачем» и «для чего», чаще всего так и происходит.
Но с машиной, которая сюда приехала, это имеет смысл, продолжает Максим.
Он вдруг трясет в воздухе пальцем и восклицает:
У меня идея!
Мы не успеваем спросить, что за идея, он срывается с места, бежит к мосткам и каракатицей бухается в воду. Вынырнув, двумя гребками возвращается, выскакивает на мостки и, лавируя между детьми и взрослыми, бежит к греющимся на солнце Рустаму и Сархаду. Обняв их за плечи, Максим что-то торопливо им говорит, они слушают, потом энергично кивают, и все трое быстрым шагом уходят с реки, крикнув Валере и Николаю, что скоро вернутся.
Куда это они? удивленно хмыкает Ника. А он прикольный, скажи?
Я пожимаю плечами.
* * *Рустам, Сархад и Максим возвращаются минут через двадцать. Максим и Сархад несут на плечах толстенную трубу метра полтора длиной. Идущий впереди Рустам несет лопату и кувалду. С усилием сбросив трубу в крапиву, Сархад и Максим потирают плечи и обсуждают, кто будет копать первым. Максим настаивает, что он, с ним соглашаются.
Дети и взрослые окружают место действия и наблюдают, как Максим, Сархад и Рустам копают по очереди глубокую яму. Когда яма готова, рабочие ставят в нее трубу вертикально, бьют по ней кувалдой, а Максим говорит, обратившись к собравшимся:
Надо накидать в трубу камней, чтобы она была тяжелая и ее никто не мог обратно выдернуть.
Собравшиеся смотрят на него с вежливым любопытством.
Тут ниже по течению камни есть, говорю я. Там, где когда-то мельница была.