Через три дня отец Алипий сказал ему, что больше оставаться здесь нельзя. Посоветовал пойти в Шио-Мгвимский монастырь: может быть, там, подальше от людского взора, найдется для него местечко. Сказал, что нужно обратиться там к отцу Михаилу, и даже написал ему записку. На прощание дал Годердзи тулупчик одного из старых монахов: он оказался великоват для мальчика, зато в нем было тепло.
* * *В Шио-Мгвиме Годердзи отправился вечером. Дошел до села Дзегви, пересек мост через реку Мтквари. Дальше надо было подниматься вверх по узкой лесной тропе. Когда стемнело, услышал вой волков. Стало страшно. Мальчик залез на большое дерево, примостился на ветке. Долго прислушивался, потом, наконец, задремал. Вой то приближался, то удалялся. Иногда сквозь сон ему казалось, что волки совсем рядом.
Утром он подошел к стенам монастыря, расположенного на нескольких уступах большого горного склона. Все было закрыто, на стук никто не открывал. Только днем появился смотритель, высокий человек с черными, как смоль, волосами. Он взглянул на маленького паломника с недоумением: давно уже сюда не приходили подростки.
Я пришел к отцу Михаилу, сказал Годердзи.
Это еще более удивило смотрителя.
К отцу Михаилу? Но он вчера уехал.
А когда вернется?
Не знаю, вернется ли, ответил смотритель.
За чаем в монастырской сторожке он рассказал, что в последние месяцы отец Михаил жил здесь один. Служил по воскресеньям, но прихожан не было. Вчера вечером за ним приехала машина. Двое незнакомых людей посадили его в нее и увезли. Он даже не успел попрощаться.
Могу я у вас остановиться? спросил мальчик.
Не больше трех дней, ответил смотритель.
Он отвел ему маленькую комнату в бывшем братском корпусе. Здесь стояла железная кровать без белья, стол, стул, керосиновая лампа.
За эти три дня Годердзи узнал, кто такой Шио-Мгвимский. Жил он в шестом веке, родом был из Сирии, а пришел в Грузию вместе со своим учителем святым Иоанном Зедазнийским, в числе его двенадцати учеников. Сначала все они жили вместе в Зедазе́ни монастыре, основанном святым Иоанном. А потом разошлись по всей Грузии и основали каждый по монастырю. Преподобный Шио пришел сюда. В лучшие времена тут проживало до двух тысяч иноков, все склоны окрестных гор были усеяны кельями. Но после революции монастырь закрыли. Отец Михаил числился тут смотрителем памятника архитектуры.
Годердзи хотелось жить в монастыре, среди монахов. Через три дня он распрощался с гостеприимным смотрителем и отправился дальше. Теперь путь его лежал в Зедазени обитель, откуда началась в Грузии монашеская жизнь. Там, по словам смотрителя, еще должно остаться несколько монахов.
В селении Сагурамо он заночевал сидя, прислонившись к стене местного храма. Благодаря тулупчику было уже не так холодно, только руки и ноги сильно замерзали под утро. Спозаранку начал подъем к монастырю и пришел до восхода солнца. С вершины холма, на котором стоял монастырь, открывался вид на монастырь Джвари, стоящий на слиянии рек Арагвы и Мтквари.
В Зедазени в это время жило несколько престарелых монахов и один архимандрит лет пятидесяти. Они тепло приняли мальчика и позволили ему пожить в обители, опять же, три дня. Но так как видели, что уходить он не хочет, то соорудили ему в лесу некое подобие шалаша и гамак из лиан. Там он мог ночевать, а рано утром приходил на службу.
Монахи жили в монастыре нелегально. Днем, когда в монастырь могли приехать экскурсанты, монахи исчезали. Поздно вечером ворота закрывались, и монахи приходили в храм, чтобы совершить повечерие. А рано утром служили утреню и в некоторые дни Литургию. К восходу солнца никаких следов их присутствия не оставалось, и только сторож встречал и провожал немногочисленных экскурсантов.
Через две недели после того, как Годердзи поселился в лесу, выпал снег. Стало совсем холодно. Монахи сказали мальчику, чтобы он шел в Бета́нию: там живут два старца, которые наверняка его примут.
«Сколько еще я буду так ходить?» думал Годердзи, спускаясь по склону горы.
Ему хотелось найти такого наставника, который, подобно Иоанну Зедазнийскому принял бы его в число учеников и открыл бы ему тайны монашеской жизни. Неужели ни одной такой общины не осталось во всей Грузии?
* * *Путь от Зедазени до Бетании занял несколько дней. Сначала пришлось вернуться в Мцхету потом дойти до Тбилиси.
Город изменился за время его недолгого отсутствия. Он был весь обклеен плакатами, на которых изображалась женщина, одетая в красное, с грозным лицом и поднятой вверх левой рукой. В правой она держала текст с названием «Военная присяга», а надпись гласила: «Родина-Мать зовет!» Еще на одном плакате был изображен мужчина, тоже весь в красном, указывающий пальцем на зрителя. На плакате было написано: «Ты записался добровольцем?»