Пейзажи меняются с невообразимой быстротой. За особенно большим скальным выступом неожиданно открывается завораживающий вид на множество других уходящих вдаль мысов, постепенно растворяющихся в туманной дымке. Зеркальную гладь канала лишь изредка тревожит выпрыгивающий из воды серебристый лосось или стая белых чаек, которые, словно водяные лилии, покачиваются среди бликов солнца. Теплый и ласковый солнечный свет льется на небо, землю и воду, размывая краски и придавая всему вокруг мутно-голубой оттенок. Затем, пока вы мечтательно любуетесь зеленой океанской аллеей, крошечный, как утка, кораблик, завернув в проход, который до момента входа в него не был виден, выплывает на широкий простор залив, испещренный островами, образующими фигуры и композиции, сотворить которые способна только природа. Некоторые островки настолько маленькие, что кажется, будто растущие на них деревья кто-то вырвал из соседних лесов и поместил в воду, чтобы они не засохли. То здесь, то там на большом расстоянии друг от друга над поверхностью воды едва заметны скальные выступы, словно точки, разделяющие слишком распространенные предложения.
Такое разнообразие очертаний и расположения островов обусловлено главным образом различиями в структуре и составе образующих их пород, а также неравномерной ледниковой денудацией*, которой подвергались разные участки побережья. По всей видимости, самое значительное влияние на ландшафт было оказано в конце ледникового периода, когда основной ледниковый щит* начал распадаться на отдельные ледники. К тому же горы больших островов питали местные ледники, некоторые из которых имели весьма внушительные размеры и сформировали горные вершины и склоны, порой образуя широкие ледниковые цирки*, от которых вниз к каналам и заливам ведут каньоны и долины. Эти причины породили бóльшую часть ошеломляющего разнообразия, которое так любит природа, что, однако, не мешает внимательному наблюдателю увидеть лежащую в их основе гармонию острова в основном расположены в направлении сползания главной ледяной мантии с Берегового хребта* и нижестоящих гор и предгорий. Кроме того, все острова, большие и малые, а также мысы и отроги материковой части имеют округлую форму и отполированы движением ледника из-за прохождения над ними потоков льда в период значительного оледенения.
Каналы, проливы, проходы, заливы обязаны своей формой, направлением и протяженностью тем же ледниковым процессам, которые определили очертания и расположение объектов на суше. Их русла, будучи частью доледниковой границы континента, под действием эрозии достигли различной глубины ниже уровня моря и, разумеется, стали заполняться океанской водой по мере таяния льда. Если бы ледниковая денудация была не столь масштабной, водные пути, по которым мы сейчас плывем, были бы долинами, каньонами и озерами, острова округлыми холмами и хребтами, а ландшафт имел бы волнообразный характер, как и скалы, находящихся выше уровня моря и сформированные при схожих ледниковых условиях. В целом каналы между островами, когда смотришь на них с палубы корабля, похожи на реки, причем не только на отдельных участках, а на протяжении сотен миль в случае с самыми длинными из них. Приливные течения, вынесенные на берег коряги, впадающие в каналы ручьи и густая листва подступающих к воде деревьев еще более усиливают это сходство.
Самые большие острова с корабля выглядят как часть материка, но здесь гораздо больше маленьких островков, длиной не более мили. Их легко охватить взглядом и насладиться уникальной красотой каждого. Острова одной группы явно прежде являлись частью единого скального массива, при этом они никогда не выглядят расколотыми или усеченными, какими бы отвесными ни были их берега. Когда вы рассматриваете один прекрасный остров за другим, они напоминают отрывки стихотворения, но в то же время их очертания и композиции деревьев так совершенны, что каждый из них сам по себе является полноценной строфой. Растущие на этих маленьких островах деревья настолько идеально сочетаются друг с другом по размеру, словно их специально отобрали и составили гармоничный «букет». На некоторых совсем крошечных островках одна группа конических елей расположена посередине, а на противоположных концах острова примерно на одинаковом расстоянии от центра растут еще две группы поменьше, которые явно соотносятся друг с другом; или же группа может быть одна, но она окружена четкой каймой из идеально сочетающихся деревьев, склоняющихся, как цветы за край вазы. Столь гармоничное сочетание и расположение деревьев встречается повсеместно и свидетельствует о том, что это не случайность, а природный замысел, как и расположение птичьих перьев и рыбьей чешуи.