Исследования Ф. Щербины, С. Прокоповича, А. Чаянова, М. Давидовича, А. Н. Челинцева и многих других отвечали самым высоким требованиям науки: тщательность составления региональной и межрегиональной выборочной совокупности, методологическая проработанность теоретической модели предмета исследования, аргументированный подбор социально-экономических показателей, выдвижение и проверка гипотез. Их отличают щепетильная работа с методическим инструментарием и респондентами, продуманность в составлении таблиц и их интерпретация.
Если прибавить и тот факт, что у большинства ученых дореволюционной поры данные по России (урожайность, уровень жизни, миграция, производительность труда, доходы и структура бюджетов) приводятся в сравнительном анализе с данными зарубежных стран, чего, как правило, не делали социоэкономисты постреволюционного и послевоенного периодов, а также и то обстоятельство, что теоретические выводы и практические рекомендации носили такой характер, что по ним можно было смело выверять ход экономических реформ (например, переселение крестьян в Сибирь, перераспределение земельного фонда страны) в масштабах всей страны, не боясь допустить грубых просчетов, то можно заключить, что дореволюционная социально-экономическая наука в России превосходила по своему уровню науку двух последующих периодов и до сих пор может служить классическим эталоном чистоты научной мысли.
Ощущение недосягаемости тех высот, которых достигла дореволюционная мысль в России, не покидает и при чтении других, не принадлежащих к бюджетному направлению, произведений. Небольшая книга П. Тимофеева «Как живет заводский рабочий» относится к жанру социологической публицистики и представляет собой результат включенного наблюдения, которые автор проводил на протяжении 10 лет, проработав на десятках заводов в различных уголках страны и ознакомившись со всеми аспектами трудовой жизни: от условий и оплаты труда, взаимоотношений мастера и рабочих и рабочих между собой, приема на работу и увольнения кадров, трудовых норм и обычаев. Яркие зарисовки из заводской жизни соседствуют здесь с беспристрастным, часто статистическим анализом объективных закономерностей.
Книга выдающегося теоретика ХIХ начала ХХ века С. Солнцева «Рабочие бюджеты в связи с теорией «обеднения» (1907) на первый взгляд не представляет интереса для тех, кто под строгой наукой понимает лишь обобщение данных, полученных в собственном эмпирическом исследовании. Работа С. Солнцева построена на данных вторичного анализа. Но какого! Российские бюджетные исследования сравниваются с германскими, бельгийскими, французскими, английскими и дается их квалифицированный анализ. Автор на равных полемизирует с классиками европейской науки (эта черта, между прочим, присуща всей дореволюционной науке), в частности, знаменитым Энгелем, создавшим признаваемый и сегодня закон бедности, разбирает методологические принципы и предлагает собственные, глубоко аргументированные подходы и решения. Предложенная С. Солнцевым версия марксовой теории обеднения, ее эмпирическая верификация и концептуальное осмысление следует отнести к одной из вершин европейской мысли.
Именно в дореволюционный период С. Булгаков, которого относят к вершинам мировой социально-экономической мысли, написал бессмертное произведение «Капитализм и земледелие». Его вне всяких сомнений можно поставить в один ряд с лучшими работами М. Вебера и Г. Зиммеля, относящимися к области экономической социологии.
Именно в дореволюционный период складывается в основных чертах получившая свое завершение лишь после революции некапиталистическая теория крестьянского хозяйства А. Чаянова. В СССР его творчество не признавали и переиздание работ произошло уже в постсоветское время в конце 80-х и начале 90-х годов. Вместе с тем известно, что его основные работы, переведенные на Западе в 1966 г., наделали много шума и произвели настоящий переворот в экономической антропологии. Вот уже несколько десятилетий теорию Чаянова проверяют многие ученые в странах третьего мира и постоянно находят все новые подтверждения. С определенной долей уверенности можно говорить о том, что теория А. Чаянова, как и теория экономических волн Н. Кондратьева, вошла в сокровищницу мировой науки.
Период 192030-х годов один из самых интересных и плодотворных. Сравнивая его с предшествующим, дореволюционным периодом, следует отметить некоторое понижение теоретико-методологического и эмпирического уровня научных исследований. Объяснение, видимо, надо искать в объективных переменах, произошедших в стране после 1917 г. Нарушилась преемственность идей и кадров в отечественной науке. и не только в гуманитарной. Разрыв поколений чувствовался везде. В 1922 г. за границу выслана элита русской интеллигенции, что незамедлительно сказалось и на социально-психологической атмосфере в научных кругах, и на уровне доверия властям, и на качестве научных публикаций.