Не получишь, Тень тебя забери, вопил каритосиец, почти брызжа слюной, это вопрос безопасности
Ха, здесь свободный рынок, не растрясай тут свою должность, ты тут не распоряжаешься, длинные тонкие уши мбунга дрожали, четыре лапки нервно мяли мешочек с деньгами.
Тёмно-коричневая кожа начальника стражи явно обрела бордовый оттенок, он сжал кулаки.
Ну, тише, тише, уважаемые мои, мы сумеем найти взаимовыгодный вариант, владелец спорных животных довольно поглаживал своё огромное брюхо, задрапированное синим шёлком. Он с трудом скрывал удовлетворённую улыбку, сдерживая свою радость от того, что такие благородные господа ссорятся из-за его товара.
Всех можно было понять звери оказались действительно высококлассными. Внутри загона, тихо жужжа, летали пять куленн. Их вытянутые многосегментные тела, покрытые плотным панцирем, сияли насыщенной зеленью; десятки глазных пучков без единого повреждённого фрагмента плавно изгибались туда-сюда, чутко улавливая малейшее движение своих соседок; по три пары полупрозрачных, но плотных крыльев удерживали их в воздухе практически в любом положении. А недавно продемонстрированный при участии двух маленьких помощников хозяина уровень послушания, перечень команд, которым они подчинялись, делал их тем более значимой покупкой.
Спор продолжался, почти незамеченный другими посетителями Торговища, даже находившимися неподалёку. Да и трудно здесь было удержать внимание на чём-то одном. Тем более, что за скотным двором, после мостика через небольшой приток Арита, разделяющий рыночную площадь на две неравные части, была, пожалуй, самая интересная часть Торговища.
Там, в прохладных серебристых ангарах продавались ценнейшие изделия Объединённых миров и знания. В одной из секций можно было приобрести любое, из разрешённого гражданским, оружие. В другой вилась змейкой очередь на установку интронов: многие из прибывших покидали свою планету впервые, а взаимопонимание при таком наплыве представителей разных рас критически важно. Эндокоммуникатор был самым быстрым способом достичь такого понимания, хотя, по сути, являлся всего лишь совершенным переводчиком, оснащённым всеми известными языками. Внедрение его происходило просто жидкое тело интрона наносили на шею или иную часть тела, близкую к мозгу, в зависимости от вида, а там он уже всасывался, встраивался в нейроны и начинал функционировать да и цену просили совсем символическую, поэтому установщики редко стояли без работы.
Дальше, на краю города, белели матовые купола, вход в которые был доступен лишь избранным здесь, будто металлические птицы, расположившиеся на гнездовье, стояли космолёты, конечно, не военные, а торговые или пассажирские, но и они производили неизгладимое впечатление. Огромные крылья или их отсутствие, зеркальная гладкость или ощетиненные шипы, простые каплевидные корпуса или вычурные резные формы всё приковывало глаз.
В маленьком, окружённом стеклянной стеной пространстве в центре большого зала разместились несколько прозрачных витрин, обманывающих своей кажущейся хрупкостью: стёкла невозможно было пробить почти ничем, кроме, собственно, того, что хранилось в этих коробах. Там льдистой голубизной на белых подушках мерцали кристаллы Эрму. Их тут насчитывалось несколько десятков, часть чистые, часть уже внутри дискообразных золотых корпусов преобразователей. Большинство парные, довольно мелкие, рассчитанные на одно лицо или небольшую группу, и всего восемь штук больших одиночных, способных переместить средних размеров космолёт. Конечно, интерес к ним был чрезвычайно высок, но толпы не собралось не многие могли позволить себе подобное приобретение. К тому же заинтересованность выразили представители Военного департамента, а, значит, шансов у сторонних покупателей оставалось немного.
С противоположной стороны Торговища было не так чисто и гораздо более людно. Народ выходил из толчеи, удовлетворённый покупками, хотя иногда и раздражённый сорвавшейся сделкой. Как тот же мбунг, лишившийся всех пяти куленн городской Совет как-то смог изыскать средства, перекрывшие его предложение. Он пытался выкупить хотя бы одну, по сильно завышенной цене, но тут, видно, сыграла роль должность его удачливого соперника. Судя по всему, торговец решил не переходить дорогу начальнику городской стражи: выгода выгодой, а беспрепятственно возвратиться сюда на следующий год представлялось для него важнее.