Ваши мнения ясны, Велзгор расправил плечи, но вопрос сложный. Начните проработку всех его аспектов. Проверочные комиссии пусть оценят все астероиды с открытой атмосферой, а не только проблемные. И поторопитесь с данными и отчетами. Согласования с Советом займут много времени, как всегда, так что хотя бы здесь не тяните.
Он кивнул, давая понять, что совещание окончено, отключил экраны и поднялся из-за стола, потянул руки вверх, хрустнув сцепленными пальцами сложные сине-чёрные татуировки словно ожили на заигравших мышцах. Потом последний раз взглянул в окно на переливчатые соты прозрачного свода и вышел из комнаты через внутреннюю дверь.
***
Давно, несколько тысячелетий назад, когда дворец Совета Семи ещё не вознесся своей мощью над долиной Грома, а Око Каменного Сердца ещё не стало собственно Оком, а было всего лишь маленьким городишкой строителей, возводивших резиденцию тангорла, были набраны первые нууги.
На первый призыв добровольцев для создания защитного отряда Совета Семи откликнулись немногие всего несколько сотен воинов разных рас отобрали тогда, но именно они стали скелетом для будущей огромной армии.
Поначалу они, как и Совет, жили на Каменном Сердце, в непосредственной близости от дворца, однако позже число их стало расти, командование усложняться и появилась необходимость в новых базах. Взор главы Объединённых миров пал на Ирриллитенау.
Это было страшное и негостеприимное место: огромная звезда, выжигающая всё, что слишком приближалось к ней, и кольцо каменного крошева вокруг несколько сотен крупных астероидов, миллионы мелких и густые облака пыли совсем рядом с той зоной, где ждала огненная смерть. Однако нашлись и преимущества. Система Иррилла была ближайшей к Равновесию. При таком раскладе Каменное Сердце, на котором продолжала службу только малая часть нуугов Гвардия Совета да несколько отрядов космолётов оставалось под защитой. Немаловажным стало и отсутствие в Ирриллитенау населённых планет: в случае нападения на базу пострадали бы только дислоцированные там солдаты. И, как оказалось, там сохранились частицы прошлого несколько астероидов имели собственную атмосферу, в основном, грязную и неустойчивую, но всё же существенно расширявшую возможности их использования большинству нуугов нужно было дышать.
Многие века прошли, прежде чем главная база Войска Совета приобрела свой нынешний вид. Но уже тогда, в самом начале, почти мёртвая система, казалось, ожила, хотя даже наплыв тысяч воинов, закреплявшихся на каждом камне, способном уместить космолёт, был лишь жалким подобием минувшего
***
9000 лет назад, Ирриллитенау
Когда багровое марево, накрывшее их, окончательно развеялось, эризингии и Совет, наконец, смогли в полной мере разглядеть последствия произошедшего и ужаснулись. Ни одна планета, ни один спутник не остались целы, не оказалось там и просто сильно повреждённых все юглы были мертвы. Части их планетоподобных тел хаотично разлетелись вокруг на огромные расстояния, но притяжение звезды уже начинало медленно и неуклонно закручивать их в единый поток.
Это был самый душераздирающий портрет смерти из тех, что доводилось видеть Реу, а повидал он достаточно.
Почему?! вопросил он в пустоту. Единая! Мы и помыслить не могли о таком. Как же так вышло?
Меняющая Она очень сильна. Была Ахрну было не по себе, словно он потерял нечто важное. Наш поток Бездны всё-таки смог подавить тот, что шёл от них, но столкновение оказалось чересчур серьёзным. Мы не подумали о возможности подобного, и в том наша вина, но мы делали это ради будущего вселенной, ты сам говорил, и, видимо, жертва была неизбежна. Главное, мы исполнили задуманное. Меняющая больше не угрожает Равновесию.
Исполнили, да Но какой ценой?! Единая, прости, я не хотел подобного тангорл спрятал лицо в ладонях, потом поднял взгляд. И всё-таки, какой же ценой?
Их было тридцать два, пресветлый, тихо произнес Буо, советник по мирам.
Тридцать два Если считать лишь юглов, то их раса теперь почти уничтожена, но, если подумать обо всех тех миллиардах душ, ради которых мы на это пошли возможно, мы когда-нибудь простим себя. Тридцать две души, всего тридцать две для войны капля
Я вынужден огорчить тебя, Реу, не тридцать две, вмешался в его речь Буо.