Негио приблизился к ним и протянул руки для слияния.
Меняющая замешкалась.
Скорее, сейчас или никогда! взвизгнул Реу. Единая, призываю тебя, во имя миров, позволь нам решить судьбу твоих творений!
Аррилия вскинула голову. Семеро окружили их триаду, а дальше многолучевой звездой встали эризингии.
Мы выбираем спокойствие в Объединённых мирах! Сеть не будет снята! Забудьте и уходите! Мы не пропустим вас, чего бы нам это не стоило! Уходите, Ахрн будто бы ещё пытался их уговорить.
Вы думаете, нас это остановит!? Аррилия выпрямилась, триада соединила ладони. Мы всё равно дойдём туда, мы должны
И она замолчала. Цветные нити Бездны поползли по ним вверх, как лианы, окутывая мятежную триаду холодным пламенем. Ийкэ бурлила между ними, как на заре творения.
Их окружение заволновалось. Восемь триад тоже разгорались тем же переливчатым светом. Но медленнее. Гораздо медленнее.
Единая, не закрывай нам путь! вскричал тангорл, и воздел вверх левую руку в ней, словно застывшая капля крови, мерцал большой камень, идеальную гладкость которого нарушали лишь несколько странных вырезанных символов.
Мы кольцо Заключения, мы открываем свободные души! Примите и удержите тех, кто стоит перед нами! Да нерушимы будут оковы!
С последним его словом радужные потоки выплеснулись навстречу друг другу один от восьми триад, второй от единственной, девятой.
Ослепительная багряная вспышка, заставившая поблекнуть такую близкую голубую звезду, озарила окрестности. Волны света докатились даже до Равновесия и схлынули, разметав Совет и восемь триад по космосу.
Они с трудом приходили в себя и сразу же устремляли взоры к той точке, где секунду назад находилась девятая триада.
Там была оглушающая пустота. Трое исчезли, будто их и не существовало вовсе.
Нам удалось тангорл, казалось, поначалу не верил своим глазам, потом устало выдохнул, нам удалось Их больше нет А мы, мы все здесь, всё в порядке, слава Единой
Да, им удалось
Но Меняющая не ушла бесследно.
Там, где только что в лучах Иррилла грелись и танцевали три десятка больших и малых юглов, теперь маленькими смерчами вращались, постепенно замедляя свой бег, тысячи осколков в удушливых облаках пыли. Ни один не выжил.
Место Заключения одних для других стало кладбищем
***
Церитинес, от Заключения и в течение 3000 лет после
Её окружала тьма. И не просто тьма, а нечто более глубокое, в чём не было ни цвета, ни звуков, ни запахов. Она хотела коснуться рукой своего лица, просто чтобы ощутить себя, определить в этом непространстве, но не смогла не было ни руки, ни лица, ничего Лишь её растерянно бьющееся сознание подсказывало, что она жива, но и только. Ийкэ маячила где-то глубоко внутри, яркая, но недоступная. Были слова, но нечему было их произнести. Был крик, но он замирал, не найдя выхода. Не было даже боли только абсолютное непонимание произошедшего.
Остались только мысли, миллиарды мыслей, мечущихся в клетке без стен, мысли единственное, что теперь формировало её саму.
Аррилия не знала, сколько прошло дней или, может, веков время здесь было неопределимо когда она начала различать какие-то структуры в окружающей пустоте. Единственное, что она поняла почти сразу эти структуры не пришли из ниоткуда, они существовали всегда, с самого начала, просто недоступные её восприятию. Но теперь, единожды их заметив, она уже не теряла их из виду. Довольно быстро структуры стали усложняться, открывая её взору новые и новые грани. И однажды настал момент, когда она с удивительной ясностью вдруг осознала, где же именно находится.
То было чужое сознание, чужая, незнакомая душа.
Поняв это, Аррилия изумилась: слабая и беззащитная, обладающая ничтожно малой ийкэ как могла она, эта душа, удержать её, великую эризингию?! Конечно, не могла. Просто какое-то недоразумение. И Аррилия тут же рванулась вон, стремясь вернуться в реальность, но натолкнулась на препятствие Препятствие, которого нельзя ни увидеть, ни ощутить, но и пройти его тоже было невозможно.
Она пробовала много раз, не смирившись с неудачей, снова и снова. Но тщетно.
В конце концов пришлось оставить эту затею. Однако Аррилия не сдалась, нет.
Со всей доступной энергией она принялась изучать окружавшую её душу.