«10 августа 1937 года, в городе Колпашево, при попытке арестовать опасного преступника, бывшего белогвардейского офицера Шаповалова Матвея, им убиты два сотрудника НКВД. В прошлом Шаповалов окончил Киевское Константиновское военное училище, служил офицером в царской армии в чине поручика, в 1918 году в Корниловском полку, в офицерской роте. До начала тридцатых годов работал на КВЖД в качестве обходчика железной дороги. В 1932 году, скрываясь от органов госбезопасности в с. Топильники, Томской области, был арестован вместе с группой лиц, входящих в антисоветскую организацию. Был осужден Коллегией ОГПУ по статье 5813 УК к заключению и пробыл в лагере 4 года. После отбытия срока был отправлен в город Колпашево, Нарымского округа, ЗСК в пятилетнюю ссылку»
Дальше в шифрограмме шло донесение от Овчинникова: Упустили мы Шаповалова. Наш Топильниковский осведомитель сообщает, что Шаповалов может быть членом Белогвардейско-монархической организации «РОВС18, он не только был связным, но и отдавал приказы. Передай Нестеренко, пусть следит, Шаповалов может появиться в Топильниках».
«Значит так, в 1932 году Шаповалова арестовали и судили, Романов мысленно сверял показания одного из агентов с указанной датой в сообщении, кое-что сходится. Как же тогда ЧК-ГПУ упустили такого матерого преступника, почему следователи не вывернули его нутро наизнанку? Его нужно было хорошенько допросить, раскрыть всю сеть, а затем расстрелять. А теперь он разгуливает на свободе и создает нам массу проблем. Топильники Михеевка. Коростылев Егор Шаповалов, а не звенья ли это одной цепи? Надо будет хорошенько допросить Коростылева, что ему известно о Шаповалове? Такие люди, наверняка знают, о существовании полковника Шилохвоста, тем более, по донесениям нашего агента, стало известно, что полковник показывался в Топильниках во время Колыванского восстания и после него. Агент, работающий на Овчинникова, сдал нам Шаповалова в тридцать втором году, но он тогда утверждал, что Шаповалов был простым связным. А теперь агент утверждает, что Шаповалов лично отдавал приказы. Нужно проверить эти несостыковки. Надо ехать в Омск и Новосибирск и покопаться в архивах. Овчинникову нужны мои результаты. Да, нелегкая работа предстоит с Коростылевым старшим. Хитрый, матерый зверь и наверняка много знает. Но ничего, попадет в подвал к Латышеву, заговорит, как миленький. Просто с обоими Коростылевыми неправильно работали следователи, вот они и избежали сурового наказания. Лично прослежу, чтобы этих гадов отца и сына довели до расстрельной стенки».
Романов вызвал к себе в кабинет лейтенанта Нестеренко и отдал срочное распоряжение:
Поставь в известность всех своих осведомителей, что в ближайшее время в окрестностях Топильников или Михеевки может появиться некий Шаповалов, это один из членов РОВС.
Его арестовать?
Ни в коем случае. Устроить за ним слежку, на этот случай я подключу своего агента. Нам нужны все связи, ведущие наверх в РОВС. Если, все-таки возникнет острая необходимость, можешь его арестовать, но брать только живым, он много знает. Архисрочной телеграммой сообщишь мне. Головой ответишь, если упустишь его. Все понял?
Так точно. А что делать с остальными участниками подполья, которые выявятся по ходу нашей слежки?
Пусть остаются на свободе, наш агент будет контролировать ситуацию.
У вашего агента надежные источники связи с вами? Может сообщить ему о запасном канале передачи информации.
За него не беспокойся, этот агент работает еще со времен Гражданской войны, и все каналы отработаны до тонкостей.
Макару Степановичу Мирошникову оставалось три года до конца отбытия ссылки. Это был широкоплечий, плотный на вид мужчина средних лет. Широкие скулы выделялись на его симпатичном, чисто выбритом лице. Походка у него была твердая. Осанка прямая, сразу была заметна военная выправка. В связи с массовыми арестами, проводимыми органами НКВД в последнее время стало тревожно в Колпашево. Чувствовалось, как механизм госвласти за последние годы, подобно пружине, освободился от напряжения и пришел в движение. В отличие от многих ссыльных, внезапно арестованных органами, Макар готовился к побегу из округа и ждал поступления документов с новой фамилией. Начиная с 20-х годов, а затем и в 30-х, таких, как Мирошников, держали в колониальной системе и не давали выезжать за пределы контролируемых чекистами округов и краев. Ему прекрасно было известно, что идет повторная чистка прослойки советского общества, называемой интеллигенцией, которую Сталин отвергал, как класс. Подобная мера коснулась и зажиточных крестьян, об уничтожении которых, глава государства подписал тайный указ.