– То есть я под божеством понимаю что-то другое. Она старейшее существо, это да. Может быть, ровесница мира или даже старше.
– И как бы ты такое назвала?
– Я же сказала – старейшая. Они не такие, как мы, обладают силами, которых нет у нас, и, несомненно, живут дольше, но, мне кажется, существа, подобные Нокомис, воплощаютнашепредставление о богах, а не свое собственное. У меня нет названия для жизненной силы, которая, как мне представляется, создала ткань мира и все в нем сущее, но не думаю, что это Нокомис. Или даже привычный нам Бог. Мне кажется, мы все в этом участвуем. Скорее я бы назвала это Колесом мира, как говорит Джо.
– Но ведь и Джо верит во что-то, что называет Благодатью, – вставила Венди. – Мне Джилли однажды рассказывала.
Касси кивнула:
– Только, насколько я понимаю, Благодать – это состояние, как и Красота в понимании кикахи, и она есть в каждом из нас, если мы не отрицаем и не отталкиваем ее.
– Все-таки, по-моему, стоит выяснить насчет злых двойников, – настаивала Венди. – Сначала эта машина, которая сбила человека и даже не остановилась, потом разгром в студии… Что она дальше сотворит?
– Она?
– Злая половина.
Касси долго молчала. Потом встала и сняла со спинки стула свою куртку. Залезла в карман и вытащила колоду карт, перетянутых резинкой.
– Посмотрим, что скажут карты, – предложила она, опустившись на колени перед кофейным столиком и расчищая на нем место. – Прямого ответа они не дадут. – Она сняла резинку и аккуратной стопкой сложила колоду на столе, а резинку натянула на запястье, рядом с цветными пластмассовыми браслетами. – Но могут подсказать, в какую сторону смотреть.
Колода на вид казалась самой обыкновенной, но Венди уже видела ее в действии и не судила по наружности.
– Тебе переворачивать карты, – сказала Касси.
Венди удивленно взглянула на нее:
– Мне? Почему мне?
– Я не люблю сама ими пользоваться.
– Почему?
– Ну, прежде всего, потому, что слишком легко попасть в зависимость и начать обращаться к ним за каждой мелочью. Ты не поверишь, как быстро к этому привыкаешь. А во-вторых, я на них настроена, так что они могут вместо ответа на твой вопрос показать то, что больше всего интересует меня.
– Во всем есть свои недостатки, да?
– Я не считаю это недостатком, – сказала Касси. – Скорее, ритуалом. Правильным порядком вещей. Мир всегда выглядит чуточку светлее, если мы делаем что-то друг для друга, а не для себя. Не могу объяснить лучше.
– Ладно, – сказала Венди, – давай буду я.
Она стасовала колоду, снова положила ее на столик и перевернула верхнюю карту. Невольный вздох сорвался с ее губ, когда на белой поверхности медленно проступило изображение. Никогда она к такому не привыкнет.
Они с Касси вместе склонились над картинкой. Поначалу смутно обрисовалась маленькая темная спальня. За окном виднелось ночное небо, и звездный свет освещал скудную обстановку. Они различили двоих на кровати и, когда глаза приспособились к темноте на картинке, поняли, чем они заняты.
Мальчик-подросток насиловал девочку помладше, совсем ребенка.
Изображение было настолько отчетливым, что Венди невольно отвела глаза.
– Ты их узнала? – спросила Касси.
Венди с трудом сглотнула:
– Кажется, да. Ты что-нибудь знаешь о детстве Джилли?
– Мы с ней говорили об этом, – сказала Касси, – и о жизни на улице, после того как она сбежала из дому, тоже. – Она еще ниже склонилась над картой. – Трудно сказать, но волосы совсем как у Джилли.
– Я уверена, это она и есть.
Картинка болезненно напомнила им, как начиналась жизнь Джилли.
– Не могу представить, каково ребенку пройти через такое, – сказала Венди.
Касси кивнула:
– Переверни вторую карту.
Венди не хотелось этого делать, но она сделала.