Скоро кругом выросли здания: одни – готовые рухнуть, другие – возносившиеся к небу, этаж за этажом, кирпич и камень, стекло и сталь. Слышался непрестанный грохот невидимых механизмов, выполняющих непостижимую работу, единственная цель которой, казалось, заключалась в том, чтобы производить этот немыслимый шум.
Здесь не росло ничего живого, и путники редко заходили сюда, на перекресток множества дорог. Ядовитые дымы, близость железных механизмов отпугивали созданий мира снов. Земля же таила в себе провалы и ямы, в которых неосторожного подстерегали лужи цианидов и прочие смертоносные химические отбросы.
Тоби торопливо пробирался к центральной площади, где сходились тропы текучих земель. Он закрывал лицо рукавом, чтобы отравленный воздух, проходя сквозь ткань, хоть немного очистился. Дважды растрескавшаяся почва проваливалась под ним, и он чудом успевал перескочить на твердую землю, оставив за собой бурлящие темные колодцы. На площади его встретил оглушительный грохот механизмов, не дававший собраться с мыслями.
«Ищи нить, – твердил себе Тоби. – Голубую с зеленью. Эхо волшебного луга».
И он уже нашел ее и вышел на нужную тропу, когда его окликнули по имени. Обернувшись, он увидел появившегося из-за угла Гремучку. Вздрогнув, Тоби заставил себя сосредоточиться на своем деле и по найденной тропе устремился в благословенную тишину. Но еще не скоро замолк гул в его ушах, позволив расслышать голоса природы – вздохи ветра в кронах, одетых широкими листьями, и его тихий звон в цветах синей вербены, которая благоухающим ковром покрывала раскинувшийся впереди луг. Еще немного – и ее аромат изгнал промышленный смрад, проникший в ноздри и ткань одежды.
Свернув с тропы, Тоби прижался спиной к дереву и стал ждать. Он надеялся, что Гремучка отстанет от него, но тщетно.
Тот возник на тропе, принеся с собой, как и Тоби, эхо металлического лязга и фабричную вонь, постепенно растворявшиеся в благоуханной тишине луга.
– Ну-ну, – заговорил Гремучка. – Куда это, спросил я себя, так спешит наш добрый Тоби Чилдерс, Буас? Так спешит, что ему некогда даже словечком со старым другом перекинуться. – В его темных глазах поблескивала издевка. – Ах да, мы ведь не друзья! Я же не из тех, с кем можно дружить, – твои слова, а?
– Я… я тебя не боюсь!
– А следовало бы. Нас ведь с тобой здесь только двое. Бэйнбридж давно померла, так что новых сказок не будет. Не прибежит на помощь рыжая толстушка Мэгги Редвир или еще какая из ее трогательных маленьких героинь. Они все истаяли в забвении – остались ты да я.
Странное дело: слушая Гремучку, Тоби начал вспоминать. Все те истории, которые он напрасно пытался удержать в голове, вдруг вернулись, впервые за много лет. Все героини, которым он помогал поставить на место Гремучку. Он часто дивился, почему в рассказиках Марджери Бэйнбридж неизменными персонажами были только они с Гремучкой, а героини всякий раз сменялись, хотя каждой доставалось что-то от имени писательницы и ее рыжие волосы.
И почему все это сейчас вспомнилось?
А Гремучка, видно, никогда и не забывал. Раньше, стоило ему заговорить, смутные воспоминания всплывали в мозгу и у Тоби. Но только смутные, и сохранить их ему никогда не удавалось. Теперь же все представилось ясно: от россыпи веснушек на носу Мэгги Редвир до ее удивительной пятнистой собачонки. Все вернулось и осталось в голове вместе с уверенностью, что теперь уж оно никуда не денется.
Он бы с удовольствием все это как следует обдумал, но сейчас надо было заниматься делом, а прежде – разобраться с Гремучкой. Тут Тоби поймал насмешливый взгляд Гремучки, и в нем с прежней силой ожили все старые страхи.
– Что-то с тобой сегодня не так, милый мой Тоби, – снова заговорил Гремучка. – Что бы это могло быть?
– Со мной все в порядке, спасибо.