Мара вздохнула, но всё же щелкнула пальцами, и мурена, подняв тучу брызг, выскочила из воды и, тараща ошарашенные глаза и помахивая хвостом, улетела под потолок, юркнув в вентиляционное окошко.
Синдибум заулыбался во все зубы и ткнул чёрный цилиндр.
Хорошо, когда ты жизнь не портишь! ляпнул он.
И зачем я с тобой связалась? пожала плечами стажёрка. За мной такие женихи ухаживают. А тут Лысый
Блестящий! поправил он.
Болтливый
Общительный!
Самодовольный!
Уверенный в своих силах!
Мара упёрла руки в бока.
Невыносимый!
Преданный и заботливый, ввернул Арий, вытаскивая у неё из-за уха цветок дикого вьюна.
Когда-нибудь, прошептала она, теребя фиолетовые лепестки, я устану ждать и перестану тебе верить.
Даже если я стану самым известным магическим сыщиком? заглядывая ей в глаза, удивился Синдибум.
Но стажёрка только надула губы.
Помнишь, ты рассказывала, что передо мной в «Гадкую виверну» заходил чародей из Рогатой башни?
Ну и что? ощипав весь цветок, вздохнула Мара.
Мой жилец носит цилиндр с рогами, небрежно бросил Арий. Не думаю, что по Дырявой башне бродит два десятка чародеев с такими шляпами. Может, ты и забыла, но у нас чужаков и проклясть могут, добавил он, припомнив бабушкин рассказ, но тут же лукаво улыбнулся. Если ты не сильно занята сегодня вечером, приглашаю тебя в гости.
Ты
да я. Да мы с тобой!
Синдибум прямо-таки расцвёл. От прежнего давящего бремени несправедливости не осталось и следа.
До полувечера рукой подать. Так что я стану кротким и милым, как двухнедельный кошкоморёнок. У меня же теперь всё наоборот, он подхватил её под руку, потянув к выходу из зала.
Полотёр уже вытащил из-под скамейки весь мусор, даже тот, что скрывался там со времён Бесконечных войн, и разочарованно бормотал:
Кто же верит Синдибуму. У него вечно глупые розыгрыши. Как он вообще раздобыл шляпу? Не иначе спёр у какого-нибудь подвыпившего чароплёта.