«В природе все довольно просто»
В природе все довольно просто:
Цветам цвести, ручьям звенеть
И выпадать на травы росам,
А травам буйно зеленеть.
У всех свое предназначенье:
Всем дан единственный удел.
Она не ведает сомнений,
Нет у нее ненужных дел.
Есть у нее свои резоны
И понимание добра
Пустые чужды ей трезвоны,
Она по-своему мудра.
Все в ней гармония, и чудо,
И первозданность красоты,
И кровь бурлит в ее сосудах,
И мысли все ее чисты.
А мы живем: зачем не знаем.
Наш путь порой как у слепых.
Самих себя не понимаем
И не хотим понять других.
О, как мучительно сознанье
Того, что все идет не так!
И бесполезно покаянье,
И всем словам цена пятак!
И жалость только униженье,
А совесть словно жернова
И не даровано прощенье,
И снова кругом голова!
Пиры, и тризны, и похмелья:
Ужимки пошлой суеты!
И горек привкус у веселья,
И в сердце холод пустоты
Мы как затравленные волки
Или как овцы все одно:
Зачем-то мечемся без толку
Мы только жертвы все равно:
Страстишек, алчности, капризов,
Наветов, зависти, вранья,
Себя и жизнь свою принизив
Лишь до притворства и нытья!
Усилий запоздалых тщетность,
Когда откажут тормоза
Пускай безжалостная трезвость
Заглянет истине в глаза!
Пусть болью куплено прозренье:
Ты это пламя не туши
И бремя страха и сомнений
Вдруг воплотится в крик души!
Пускай мучительно, но ясно:
Лишь только б спала пелена!
И вновь поверить: жизнь прекрасна!
Понять: зачем она дана.
Где наше место в мирозданьи?
Где наша главная стезя?
В чем смысл и цель существованья?..
Без тех вопросов жить нельзя!
Пусть не дано летать, как птице,
Но я не червь, а человек!
И суждено было родиться
Мне в непростой двадцатый век.
Пшенице в поле колоситься,
Земле родить, а солнцу греть.
И соловьиной песне литься
А мне: каким огнем гореть,
Чтоб не растратить понапрасну
Себя на тыщи мелочей
И выбрать путь простой и ясный,
Незамутненный, как ручей?!
К каким корням приникнуть влагой?
В чьем сердце мне плодоносить?
И на простом листе бумаги
Как душу всю суметь открыть
Спасти планету от пожара,
Как друга каждого понять
И жизнь прожить свою недаром,
Что не задаром умирать
Хватило б голоса и слуха,
Лишь сердце б мне не надорвать!..
Вновь от волненья в горле сухо
И не могу уста разъять
«Ворона на кресте»
Ворона на кресте
Философ в черной тоге.
В кладбищенской черте
Задумайся о Боге,
О зле и о добре,
О бренности земного
Живя, как крот в норе,
Узришь ли божье слово.
Здесь голос приглуши,
Войдя в чертоги скорби,
И путы сбрось с души,
И впредь ее не горби,
И волю дай слезам,
В чем грешен, в том покайся.
Ведь кладбище как храм
Не лги, не притворяйся.
Задумайся о том,
Что ждет нас всех в финале.
Как глупо мы живем.
Того ль от жизни ждали?
Безумный режиссер
Нас ввергнул в эту драму.
А плохонький актер
Не кто иной мы сами.
Все тлен и суета
Под солнцем и луною.
Все тлен и суета,
Но что-то есть святое,
Что выше суеты,
Сильнее власти денег
Наивный дар мечты,
Любви высокий гений.
Но как их примирить
С враждебным, страшным Миром,
Где «Быть или не быть?!»
Острей, чем у Шекспира,
Где сохранить себя
Почти недостижимо,
Где личная судьба
Заложница «режима»,
Где «травка» и запой
Отсрочка суицида,
Где в моде «вечный бой»,
Где праздник панихида,
Где мертвых хоронить
Живого сжить со свету
Как выжить нам и чтить
Библейские заветы?!
Ворона на кресте
Философ в черной тоге.
В кладбищенской черте
Задумайся о Боге
В неволе
Лев, ожидающий подачки,
Орел с подрезанным крылом,
Волк в роли комнатной собачки
Как будто по сердцу ножом.
Как это больно быть в неволе
И жить природе вопреки
Вдали от леса и от поля,
Вдали от неба и реки,
И видеть Мир через решетку
Из клетки тесной и чужой,
Когда сжимает спазм глотку
В тоске бессильной и немой!
И в жажде яростной свободы
Магнитом тянет на простор
Но не прорваться нету хода,
И гаснет безнадежно взор.
И, будто вдруг хлыстом хлестнули,
Он вдруг оскалится родной.
Он, может, лучше б выбрал пулю,
Чем жизнь за глухой стеной!
А мы зачем порой смиренны,
Хоть нет ни клеток, ни оград?
Какие нам мешают стены?
Что превращает жизнь в ад?
Зачем становимся рабами
Вещей, пороков и судьбы?
Зачем подчас сдаемся сами
Мы без усилий и борьбы?..