Тоже мне, учитель, нашлась, усмехнулся Хома, срывая записку с зеркала. Без тебя знаю, что мне делать.
Открывая воду, он вдруг поскользнулся на кусочке мыла. На этот раз с полом поздоровался его затылок, а сверху Хому накрыла раковина.
Чтото у меня сегодня с ногами проблема, решил Хомячков, выползая изпод панциря. Нужно попринимать лекарство, толи Кальцемин, толи Колгон, толи Пурген. Точно не помню.
После завтрака Хома решил посмотреть телевизор. По одному из каналов шел фильм. То, что это фильмужасов с примесью боевика он понял, когда в дверь квартиры раздались настойчивые звонки, а после и удары.
Кто там? спросил Хома, уворачиваясь от кусков штукатурки.
Дед Мазай! Открывай дверь, зайцев спасать будет.
Каких зайцев? удивился Хомячков.
Что в ванной у тебя плавают, уточнил дед.
«Откуда в моей ванной зайцы? И на чем они там плавают?» подумал Хома, но дверь открыл.
На пороге стояли трое дедов и одна женщина, причем одеты они были както странно. Один дед был в милицейской форме и фуражке другой в комбинезоне, другой в комбинезоне, с гаечным ключом, а третий в одних трусах, но со шваброй. «Он, наверное, ей зайцев глушить будет» догадался Хомячков.
Вы нас затопили! заорала женщина, одной рукой вырывая у одного швабру, а другой пытаясь вытащить у милиционера пистолет.
А вы кто? изумленно спросил Хома.
Мы, твои соседи! объяснил полураздетый Мазай.
Хомячков удвиленно посмотрел сквозь окно на ровно подстриженные кусты.
Извините, я не знал, что в подвале кроме крыс еще ктото живет.
Да пропустите же скорей! воскликнул Мазай с ключом и бросился к ванной.
В ванной комнате, покачиваясь на волнах, играли в салочки Фанины тапочки. Следом за ними плыли потерянные прошлой осенью Хомины носки, а струя воды из причудливо вывернутого крана била прямиком в отдушину, выходящую в соседнюю квартиру. После небольшого купания и большого скандала, мир и порядок были восстановлены.
«А причем здесь зайцы?» подумал Хомячков, закрывая за гостями дверь.
Немного повздыхав и почесав на спине след от швабры, он принялся за уборку. Когда порядок в ванной стал приблизительно похож на вчерашний, Хома решил снова включить телевизор.
«А почему это я, в свой редкий выходной день, должен смотреть на мир через экран, если есть возможность посмотреть на свой город без посредников» вдруг пришла ему в голову гениальная мысль и он рванулся к шкафу, как еврей, получивший разрешение на выезд в Израиль.
Через полчаса Хомячков с таким выражением на лице, будто ему только что вручили значок ГТО, вышел из подъезда. В полисаднике сидели четыре мужика и, что есть духа, лупили руками о стол.
Прошу прощения, подойдя к ним, сказал Хома. Могу я поинтересоваться, а что вы делаете?
Козла забиваем, ответил один из мужчиков.
Хомячков несколько минут стоял молча, потом не выдержал и сказал:
Может быть это не мое дело, но мне кажется, что пока вы тут спорите, он убежал.
Кто убежал? не поняли они.
Козел ваш.
Слушай, мужик, если ты будешь нам мешать, то мы тебя козлом отпущения сделаем! Понял?
Хома молча прошагал дальше, так и не поняв, где это бедное животное и за что его хотят убить. Ловко увернувшись от собаки, он выскочил на остановку.
Ну вот, подумал вслух Хомячков, усаживаясь на скамейку. Так долго ждешь свободы, что когда она приходит, не знаешь, что с ней делать! Куда мне отправиться? В булочную? Но на пончики я смотреть не хочу. В гастроном напротив? Тоже не хочу. Что у нас дальше по улице? Стоматологическая поликлиника. Благодарю покорно. Ритуальные услуги рано еще. Салон для новобрачных поздно уже. Кафе «Выпив закуси». Спасибо, мне бы чтонибудь для глаз, для души.
Зайдите тогда в магазин «Оптика», он в трех остановках отсюда, раздался голос слева.
Хома обернулся. Рядом сидели две пожилые женщины.
Что, простите? не понял он.
Я говорю, для глаз магазин «Оптика» есть.
Да нет, он про душ чтото говорил, вмешалась вторая. Ему в магазин «Для больших и малых нужд» нужно.
Хомячков не стал дослушивать, что ему еще предложат пожилые девушки и вскочил в подошедший троллейбус.
«Мой НИИ находится в пяти остановках отсюда» продолжать рассуждать Хома, но уже молча. «Но ведь на нем город то не заканчивается. А что, интересно, на шестой?».
На следующей, после института, остановке он вышел и оказался перед входом в парк аттракционов.