Впрочем, нам здесь тоже не плохо. Градусы повышались, разговоры со строительных тем плавно перетекали в сторону спорта и женщин. Уж и не помню, после шницеля или до него, мы вдруг заговорили о художественной гимнастике. О той гимнастике, когда нефть ещё патриотично дорожала.
Вот он мяч, на коленях. И хуякс уже летит ввысь! А она встречает его на шпагате. Гибкая, словно кошка, она делает переворот и упругой ножкой перебрасывает снаряд за спину. А затем ловит его на пояснице. Мгновение и мяч опять в воздухе. Такие финты не снились даже Рональдиньо, а уж нашим Кокошам и Момошам и тем более. Вот кого в сборную брать надо. Пусть Дзюба за воротами дрочит, пока эта королева в зелёном купальнике чудеса чудесные творит. Да, были девчонки в наше время И ещё, под сиртаки всю эту шпагатную красоту вытворять каково! Ах, Алина! Ах, Кабаева! стоя провозгласил я, поднимая сверкающую рюмку.
Славка и Влад тоже встали и мы чокнулись. Символично, что последняя фраза попала в безмолвный промежуток между песнями. Эпично получилось. Мы выпили за Кабаеву, за гибкость тела и стойкость духа. Ну и, конечно же, за красоту, о которой у каждого было своё мнение.
А через пару секунд заиграла самая дурацкая песня в моём рейтинге дурацких песен. Но как же это было весело и вовремя! Мерзкая парочка Сердючка с Глюкоzой вывалили мощный танцевальный кирпич под названием «Жениха хотела». Мы даже барабанили по столу ладонями и вот-вот готовы были заказать ещё водки.
А таможенники, у которых души рвались в разные стороны, выскочили на танцпол и запрыгали, словно на Майдане. И только один самый толстый в расстёгнутой до пупа рубахе мрачно повернулся на стуле рожей прямо ко мне и страшно крикнул:
Кабаева твоя !!!
Мне не хочется повторять вам всю ту грязную фразу и тот посыл ненависти от этого ублюдка. Добавлю просто, что закончил он словом «депутат». Ну, вы же знаете, как тяжело простой работяга переносит подобные слова. Ну, знаете же.
Потому и встал я без словесных прелюдий и тревожной мимики. Встал, сделал пять шагов и молча распашным ударом нанёс увечье негодяю. Он, конечно, поднял руку для блока и попытался уйти с линии огня, но пьяное тело имеет свою инерцию. Таможенник слетел со стула и, завалив сервированный стол, завертел головой в лёгком нокауте. Его же коллеги задорно сбили меня с ног и далее в ход пошла лакированная обувь.
Я услышал как Славка с криком «Ах ты ж, блядь, мздоимец ебАный!» разбил бутылку об чью-то голову. Единоборец Влад уже вкладывал «двойки» и апперкоты противникам, когда я, словно птица Феникс, восстал с пола. И тот жирный тоже поднялся. И кулаки у него были тяжелы, как тарифы ЖКХ. Но зато это принесло в побоище немного вкуса и красок.
Мы бились за российский спорт и Алину Кабаеву. А противник наш за державу, иль за что там ещё «впрягаются» таможенники.
В процесс включились официантки Настя и Полина. Громадные тяжёлые подносы взмывали ввысь и с православным звоном опускались на головы воюющих. Вот где должны сниматься настоящие батальные сцены для исторических сериалов про всяких там викингов! Даже диджей попытался влезть в драку, но его тощее тело было отвергнуто взмахом чьей-то волосатой руки; и он, держась за нос, хромая, вернулся за свой пульт.
А на танцполе уже хрустели под ногами цветные лампочки и кровавые пятна покрыли старомодный паркет. Из колонок неслась нирвановская «Smells Like Teen Spirit» и разящие кулаки сверкали в свете нервозного стробоскопа.
Вот чем хорош уютный трактир «Толкачики», так это тем, что вас предупредят заранее о появлении наряда полиции или ГБР в промежутках между зажигательными музыкальными треками. Материальные ущербы, как правило, потом возмещались добровольно постоянными клиентами заведения. А непостоянных тут практически не было. Ну, разве что вот эти таможенники с антипатией к художественной гимнастике. Но им то как раз и достанутся проблемы с протоколами и традиционная экскурсия в «зверинец» местного РОВД.
А мы, под прикрытием скрепных подносов, рванули к чёрному выходу, предварительно открытому администратором Пашей. Уж там нам было всё знакомо. И плиточная дорожка к гаражам, и узкий проход, ведущий прямо в заросли шиповника к раздвинутым прутьям забора городского парка.
Мы бежали к старым неработающим аттракционам, где в тени густых лип притаилась деревянная беседка со столиком посредине. Там, в этой беседке, всегда можно было тихо посидеть в самодельной нирване и поразмышлять о светлом будущем или о всякой там философской дряни.