Выращивание биокомпьютерных систем такого класса длилось слишком долго — дольше, чем развитие живого гуманоида. И работали такие системы нестабильно. К тому же вплоть до столкновения с Ар Гераном антропоксены не видели нужды в боевых роботах.
А когда ар-геранцы преподнесли завоевателям сюрприз, антропоксены не захотели признать свою экономику без промышленности в чем-то ущербной. Наоборот, они назвали чудовищным извращением сам Ар Геран, который при полном отсутствии внутренних войн накопил такое количество высокоэффективного оружия.
Пропаганда антропоксенов без конца твердила, что войны — это квинтэссенция варварства. И что готовиться к войне — это верх дикости.
При этом они не видели никакого противоречия между своими лозунгами и действиями.
— Мы не ведем войну, — говорили они. — Мы приобщаем варваров к свету истинного разума. А в развязывании войн виноваты сами варвары, которые не желают присоединиться к подлинной цивилизации добровольно.
А варвары, познакомившись не только с пропагандой антропоксенов, но и с их технологиями, уясняли для себя главное — что зловредные пришельцы захватывают чужие миры не только ради тел и мозгов, в которые можно подселить Хозяев, но и ради земель, на которых можно разбить плантации особого рода.
На этих плантациях антропоксены выращивали всевозможную продукцию, которая по варварским меркам считается промышленной.
Все от одежды до звездолетов было в цивилизации антропоксенов порождением химерических растений, которые умели превращать одни вещества в другие и синтезировать из них заданные предметы.
Модели этих предметов были заложены в генах псевдорастений и могли изменяться методами генной инженерии и целенаправленной селекции.
Таким образом, вся экономика антропоксенов базировалась на сельском хозяйстве, а для этой отрасли необходимы посевные площади. И ценность любых предметов определяется сложностью их выращивания.
Если для выращивания одного параболоида требуется не меньше гектара земли и семи сезонов сроку, то совершенно очевидно, что эти машины всегда будут в дефиците.
И тем не менее для перевозки спецгруппы к месту назначения антропоксены пригнали на базу боевой параболоид с десантным модулем. И красивая переводчица — инопланетянка, которая знала и английский, и китайский, и японский, и корейский — еще раз повторила боевое задание.
— Планетарный контроль проводит операцию по захвату лидеров лесных разбойников Северной Евразии. Разведка точно указала место, где они скрываются, и последние наблюдения показывают, что они еще там. Но у вас отдельная задача. Под прикрытием общей операции вы должны без применения оружия захватить несколько детей в возрасте примерно двенадцати-тринадцати лет. Дети должны быть строго изолированы в десантном модуле и немедленно отправлены на орбитальную станцию Службы исследований. Вы будете их сопровождать и ни с кем кроме вас они не должны контактировать.
Она еще раз повторила на всех языках: «Никакого оружия», — и передала приказ вообще с собой оружия не брать.
Тут не выдержал даже невозмутимый сэнсей.
— Может быть, нам лучше прямо здесь сделать себе харакири? — спросил он бесстрастно, намекая на то, что соваться в партизанские дебри без оружия вообще — это форменное самоубийство.
От стрелы, пущенной из арбалета, не спасет никакое искусство рукопашного боя. А в умении метать ножи лесные люди могут поспорить даже с самим сэнсеем.
Услышав, что командир спецгруппы не может гарантировать выполнение задачи на таких условиях, переводчица переговорила с кем-то по закрытому каналу связи и согласилась на компромисс.
— Вы можете взять с собой холодное оружие. Но применять его только против взрослых, если те попытаются помешать захвату детей.