Примерно так
Но я отказалась. Я переиграла этого тупого ублюдка. Хочешь знать, как?
Я начала жить с ним. Да, он убил моего отца, мать, двоих братьев, а я жила с ним почти год. Эти новые черные олигархи обожают жить с белыми женщинами, так они излечивают свой комплекс неполноценности. Для них красивая белая женщина в постели это что для европейца дворянский титул. Некоторые даже гаремы заводят только из белых, хвастаются друг перед другом Поэтому мне не составило труда убедить этого черномазого урода, что я девушка свободных нравов, что в США все белые девушки спят с нигерами и им это очень нравится. А примерно через год я убила этого урода. Отравила его. И умирал он очень и очень тяжело
Внезапно мне стало холодно. Очень
Знаете Я изучал историю средневековой Италии. Заинтересовался ей еще в школе. Монтекки, Капулетти, венецианские дожи, римские интриги, все такое
Но в этот момент я понял что средневековые страсти, тот накал ненависти, который был тогда, даже сравниться не может с тем, что происходит здесь и сейчас на юге Африки. Такой ужас сложно даже себе представить, в этот момент я понял, почему отец так не хотел, чтобы я ехал сюда, на его и мою родину
Я американец. Офицер морской пехоты в отставке, агент ФБР. Мне приходилось сталкиваться в своей жизни и работе с преступниками, с врагами но это были всего лишь роли. Мы они. В морской пехоте мы готовились воевать с русскими, воевали в Ираке, в Сомали, наводили порядок на Гаити. Но мы никогда никого особо не ненавидели ни иракцев, ни русских, ни сомалийцев. Командир отдавал нам приказ мы шли и выполняли его. В нас стреляли и мы стреляли. Но и только ненависти не было. Мы просто выполняли свою работу. Когда я работал уже в ФБР к нам для совместных тренировок прибыли русские полицейские из спецотряда у них это называется милиция. После тренировок мы взяли несколько бутылочек виски, пару ящиков пива, несколько огромных кусков мяса, мангал и выехали на берег океана. И неплохо провели время это, несмотря на то, что несколько лет назад собирались с ними воевать.
То же самое и в ФБР. Мы должны были задержать преступника и препроводить его в тюрьму или там к судье, а судья уже решал, что с ним делать дальше. Ничего личного только бизнес. Если взять живым было нельзя например вооруженный террорист захватил заложников только тогда мы стреляли первыми и на поражение. В противном случае старались взять живым мы не суд, в конце концов
А здесь, в Африке было не так. Здесь никто не пил пиво на берегу океана с бывшим врагом, бывших врагов просто не было. Бывший враг мертвый враг. Это была война ножей, всаживаемых по самую рукоятку, война, где убивали и умирали со словами ненависти на устах, война, где вырезали целыми племенами и считали это нормальным. Война, где молодая девушка, вернувшаяся из Штатов, больше года жила с человеком, убившим всю ее семью, а потом отравила его. И теперь эта кровавая мясорубка затягивала под свои зазубренные ножи и меня
Говорить было нечего. Да и незачем. Я просто обнял Марину она была холодной как лед. Господи, что же здесь творится
Я не все рассказала После того, что я сделала, меня нашел Ник. Он сказал что таким образом проблему не решить. Убьешь одного негодяя а остальные убьют тебя, ведь полиция на их стороне. И тогда мы вместе создали структуру, основой которой стала ферма Редбуш. Стали компаньонами. Это зародыш новой Южной Африки
В голове у меня все смешалось
Так вы не
Когда-то давно А сейчас нет, мы с Ником были просто друзьями и компаньонами. Нику не нужна была любовь он обходился девушками на одну ночь. А я так не могла
Я держал Марину так крепко, как будто мы стояли на самом краю обрыва. И она могла упасть
Ты если ты скажешь что в общем если ты скажешь, что не хочешь больше ничего со мной, я не обижусь. Честно
Дура ты прошептал я какая же ты глупая
Зимбабве. Западный Машоналэнд. 09 июля 2009 года
Говорить было не о чем. Прошедшая ночь, кажется, пошла Марине на пользу, ее мрачная угрюмость сменилась сосредоточенностью, она даже иногда улыбалась. Полегчало немного и мне по меньшей мере, депрессия уже не грозила ни мне, ни ей
Утром быстро собравшись, мы выехали в путь, в сторону мозамбикской границы. Хотя бы и сделали крюк, но сейчас, вымеряя направление по компасу, мы держали путь строго на один из притоков Кабора-Басса. Тем же путем шел мой дядя в семьдесят седьмом вместе с родезийским спецназом САС сейчас по этой дороге шел я.