Пойдем, Игорь щелкает брелоком ключа, на расстоянии заводя мотор.
Автомобиль у молодого акционера ему под стать: спортивный, хищный, ярко-синего, как его глаза цвета. Он галантно распахивает передо мной переднюю дверь, но я демонстративно сажусь назад, прекрасно помня, что трусики мои, разорванные в клочья другим большим боссом валяются в той комнате, а мне, совершенно обнаженной под тонким платьем хочется находиться от парня как можно дальше. Игорь усмехается, но ничего не возражает. Мягко закрывает заднюю дверь и садится за руль.
Ты же тоже пил! вдруг вспоминаю я.
Немного. всё та же довольная усмешка победителя искривляет идеальные губы парня, и потом, у меня спец-талон!
Конечно. Как я могла забыть про спец-талон? С таким-то папой у тебя спец-талоны на все случаи жизни должны быть!
Мотор сыто урчит, а потом ревет зверем, когда Игорь трогается, моментально разгоняясь до приличной скорости. Меня мигом мутит и вдавливает в сидение.
Нравится быстрая езда? молодой красавчик как-то развязано смотрит на меня в зеркало.
Нет, меня сейчас стошнит. честно признаю, отворачиваясь.
Игорь мигом ударяет по тормозам и ведет машину менее агрессивно. Мне становится полегче. Опять нападает сонливость и странный пофигизм. Ситуация с изнасилованием уже не кажется такой страшной, как до этого.
***
Ты спишь? низкий голос Игоря заставляет меня вернуться в реальность, и понять, что машина совсем сбросила скорость.
Сонливость дикая, хочется отмахнуться от него как от назойливого комара и вернуться в объятия сновидений.
Нет, малышка, так не пойдет! Игорь бьет по тормозам и выходит из машины.
Обходит ее сзади, открывает мою дверь.
Похоже я перестарался, озабоченно говорит он, выдергивая меня за руку наружу.
Отстань, пожалуйста, молю я. дай поспать! И куда ты нас тащишь?
Погуляем, воздухом подышим. Игорь зажимает меня меж закрытой дверью машины и собой.
Меня уже один сегодня водил воз-з-здухом дышать. Отстань!
Ну, детка. Это должен был быть я, а этот муак меня опередил.
Его руки уже под платьем, настойчивые губы повсюду на лице, горячий язык пробует на вкус мои губы.
Уйди, оставь меня! требую я, тяжело дыша, но не в силах оттолкнуть негодяя или ускользнуть самой. Тело будто чужое, а мозг затуманен вновь.
Ну же, Александра Филимоновна, будьте хорошей девочкой, и дядя Игорь вам плохого не сделает! рычит мне в ухо молодой босс.
С-с-сопляк!
Ух, так ты и без трусиков! Горячая штучка. Я всегда это знал, как только увидел тебя в офисе!
Ненавижу!
О, да! Ругайся, сопротивляйся! Игоря Эдуардовича это дико заводит!
***
У меня дежавю. Еще одно пробуждение с адской головной болью, может на этот раз хоть кто-то пристрелит? В комнате светло. Солнышко озорно заглядывает сквозь стеклянную крышу. Что??? Я еще на пентхауз с панорамной крышей не заработала! В комнате я одна, и очевидно, что эта квартира не моя. Где же я тогда? То, что произошло вчера, лишь смутными обрывками воспоминаний склеивается в аппликацию прошлой ночи.
Я возлежу на кровати. Очень огромной и мягкой, застеленной дорогим натуральным шёлком глубокого кобальтового оттенка. Абсолютно голая. Одежда моя, разорванная в хлам, устилает ворс пушистого ковра кофейно-бежевого оттенка. Рядом валяются светлые мужские брюки и рубашка. Соскальзываю вниз и подхватив последнюю быстро закутываюсь в нее, подворачивая рукава и застегиваясь на все пуговицы. Рубашка не просто большая она огромная мне, но это только на руку голый низ надежно скрыт от посторонних взглядов.
Распахивается дверь, являя моему взору совсем уж сюрреалистичную картину: Молодой акционер компании, голый, лишь прикрыв бедра полотенцем, вносит поднос с дымящейся чашкой кофе и чем-то еще на тарелке.
Проснулась, детка! самодовольно ухмыляется он. Долго же спишь, однако!
Игорь! Что всё это значит? ошеломленно восклицаю я, и вдруг вспоминаю
Это значит, что нам было очень хорошо вместе. Давай, малыш, выпей кофе, и
Ах ты! Ты сволочь, вот ты кто! У меня слов нет для тебя приличных! Да как ты мог?
Детка, полегче, не помню, говорил ли тебе, что дико завожусь от ругани. Смотри, до кофе может не дойти!
Нет-нет-нет постойте, сон продолжается. Это слишком ужасно, чтобы быть правдой. Это отвратительно! Как я вообще могла оказаться в таком отборном дерьмище?