Размышления отвлекали от тревоги, а она, не смотря на мои потуги быть смелой, никуда не уходила все-таки прусь через темный парк под фонарями. Но когда издалека донесся шум электрички, испытала почти физическое облегчение. Значит иду правильно и здесь действительно близко.
Шаг мой как-то сам по себе стал бодрее, я даже приосанилась и ускорилась. Почему-то вспомнила про лошадей, которые тоже идут быстрее, когда чувствуют скорый привал.
В животе заурчало. Ну да, конечно, я же сегодня еще не ела. Ну и ладно. Сейчас приеду к Светке, а она-то накормит. Ее мама пироги с яблоками печет пальцы отъешь!
Настроение все улучшалось, а перспектива скорого свидания с ужином заставила ноги работать быстрее.
Не знаю, что конкретно произошло потом, но все фонари разом потухли, а воздух загудел.
Это что налет авиации? В мирное время?
Но артиллеристского залпа не последовало, а буквально через пару секунд фонари снова загорелись.
И вот они как раз меня и ошарашили.
Это оказались совсем другие фонари. А еще парк. Точнее, теперь он больше напоминает лес.
Бред конечно, но почему мне кажется, что я каким-то образом больше не в парке? Я что, оказалась где? В другом месте? Да, но это же чушь какая-то. Так не бывает. Только в кино и сказках. Может мне померещилось?
Я зажмурилась и помотала головой это точно от стресса. Попробуй-ка походить через темный парк в одиночку.
Но когда открыла глаза, фонари все еще выглядели странно на коротких ножках, с круглыми сияющими плафонами, которые, кажется, парят над этими ножками.
Так.
И как это понимать?
Часть 2
Не веря собственным глазам, я зашагала быстрее, как вдруг совсем близко справа в кустах зашуршало. И на смену моей затянувшейся растерянности пришла мощная волна паники. Резвой такой паники. Сердце забилось, даже в ушах загромыхало, а по позвоночнику пробежали неприятные мурашки.
Я нервно сглотнула что там шуршит? Надеюсь, белки, зайцы или ёжики. Да, пожалуйста, пусть это будет кто-то из них. Где бы я ни оказалась, пусть это будут милые и пушистые зверьки.
Но моё неуёмное воображение уже нарисовало такого, что в самый раз кино снимать.
Спокойно, проговорила я себе, пытаясь ободриться. Это лесопосадка. Тут водятся животные. Надо просто идти.
Что я и сделала продолжила шагать. Причем едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег.
Идти оно хорошо. Правда понять бы куда.
От ходьбы легче не становилось, и вот почему: шорох продолжал следовать за мной, причем чем быстрее двигалась я, тем быстрее перемещался шорох. И вот это уже пугало до визга. А когда рядом в кустах хрюкнуло, я не выдержала и сорвалась в бег благо, обута в кроссовки.
Бежала я быстро, чувствуя, как от страха что-то сжимается в животе. Но не долго. Потому что на дорожку прямо передо мной вывалилась туша.
Ой! взвизгнула я.
В первую секунду даже не поняла, кто передо мной и застыла с перепугу. Показалось какой-то бомж или бродяга. Но когда пригляделась, кровь в венах заледенела.
Это вообще что? Или кто?
Выглядел незнакомец, точнее незнакомка, ужасно. В это «ужасно» включается сгорбленная спина, рваная рубаха на таких острых плечах, что можно порезаться. Волосы длинные, бесцветные и сбитые в колтуны, а голова неестественно повернута вправо. Глаза круглые, какие-то проваленные, а вокруг них обширные темные круги.
Это что еще за образина такая с тощим лицом? Скулы острые, зубы нараспашку, и это всё с каким-то утробным рокотом тянет кривые пальцы ко мне.
Кажется, способность издавать членораздельные звуки ко мне вернулась, потому что в следующий момент лесопосадка содрогнулась от моего истошного визга. Никогда не думала, что умею так кричать.
Не подходи! заорала я, выставив перед собой грабли.
Выглядеть это должно было устрашающе. Но тётка (а это, вроде, тётка, хоть и до жути напоминающий зомбячку), не среагировала, а наоборот с клацанием шевельнула крючковатыми пальцами и пошла на меня.
Сияние только и смогла разобрать я из сипов и хрипов, которые вырвались из глотки твари.
От ужаса на меня накатило оцепенение это вообще что такое? Где я, раскопыть их всех в качель?! Это розыгрыш? Пранк? Если так, то очень убедительный. Спина у меня так вспотела от страха, что придётся всю одежду два раза перестирывать. Но чтобы это ни было, подыгрывать я не собираюсь.
Сглотнув пересохшим языком, я проговорила, косясь по сторонам: