Я могу остаться здесь?
Здесь? Мужчина выразительно обвёл глазами пустыню.
Пока Андрей не поправится.
Хорошо. Тогда так: с этого дня вы в неоплачиваемом отпуске. Увольнение по выходе из отпуска, и доставка транспортом корпорации на любую планету.
Он повернулся к долговязому.
Иннокентий, ты как?
Готов принять груз.
Принимай. Возьмёшь ещё пассажира до поселения.
Парень кивнул и показал Наталье глазами на кабину.
Иннокентий Малышев, груз и пассажира принял. Доставка до поселения Кронис, доложил он.
Хорошо, выезжай. Пожилой махнул рукой, прощаясь. Гладких пространств, ровных проколов.
И пусть обойдут тебя факапы, добавил подошедший к ним коротышка.
Трак с контейнером съехал с платформы и через минуту скрылся в дюнах.
Врач вопросительно посмотрел на пожилого.
Ну что, возвращаемся?
Через пять минут, ладно? попросил тот, доставая из кармана сигареты. И добавил, извиняясь: С этой работой никак не бросить.
Опять выгнал? осторожно спросил коротышка.
Пожилой только в сердцах махнул рукой.
Ну, вот что не так? Почему не получается? Смотри: хорошая, образованная, умная девушка. И Андрея любит по-настоящему. Но не может выдержать полгода испытательного срока, чтобы не напортачить. Любая батрачка с фермерской планеты легко выдерживает и десять, и двадцать лет, и даже не понимает, в чём, собственно, загвоздка. Она и дольше бы работала, просто мужья опускаются на грунт. А как только образованная и самостоятельная пиши пропало: или норовит за мужа работу сделать, или под руку с советами лезет. Казалось бы, чего проще: делай что должно. Нет, не могут. Валятся на первой же нестандартной ситуации.
Может, не надо так уж загонять их в функцию?
А как? Пожилой картинно пожал плечами. Как построить сложную систему, кроме как из простых элементов? Систему стабильную, предсказуемую, выдающую запланированный результат? Представь ты проектируешь электрическую схему. Тебе ведь надо, чтобы резистор был всегда резистором, а не становился конденсатором, если вдруг решит, что так правильнее. Мы же от любой организации от корпорации до булочной за углом прежде всего хотим стабильности и предсказуемости, а для этого там должны работать не личности, а функции. Водитель должен быть только водителем, а жена водителя только женой.
Пожилой замолчал, а коротышка вздохнул:
Жалко девчонку. Хотела ведь как лучше.
Да, жаль.
Так замотай эпизод. Ты же можешь не заметить нарушение. И бумаг пока никаких нет.
Ох-хо-хо Мочь-то могу, только ведь я такая же функция. Обучаю сотрудников и выявляю непростых новичков. Она ведь рисковала не только собой и Андреем. Урони она этот контейнер, вывозили бы мы с тобой сейчас трупы тысячами. Опасное это дело своевольный сотрудник. Очень опасное.
Далия Трускиновская. Тренер компаньонов
Семейный совет был недолгим, но бурным видимо, потому, что большинство составляли женщины. А женщина в восемьдесят лет понимает о жизни больше, чем мужчина в сорок, и если ей удаётся вспомнить молодость то она говорит очень умные речи.
Сейчас Клашке восемнадцать, сказала прабабушка, и ей забили головку мечтами о карьере. Биохимия это прекрасно, но это для мальчика. И все эти технические непроизносимые профессии тоже для мальчика. И реклама тоже! Я сорок лет в рекламе, я знаю, как снимаются сюжетки! С тебя семь потов сойдёт, пока совместишь всё и цвет, и свет, и симулякры, и фоны, и звук, и указания психологов, чтоб они сдохли!
Семейство поёжилось. Всем стало ясно, что прабабушка сейчас сорвётся с нарезки и примется проклинать всех, кого вспомнит. Но каким-то чудом обошлось.
Девочка должна получить свободную профессию, которой можно заниматься, когда захочешь, продолжала старушка. Надоело отдыхай хоть неделю, хоть две. Потом опять трудись.
А на что жить? спросила возмущённая Клашка.
Муж прокормит!
Потом было минут десять яростного и бестолкового спора. Мужчины (правнук Василий и муж внучки и отец Клашки Павел) объясняли, что никого они кормить не собираются: женщина рожает, когда захочет, и государство предоставляет ей всё для счастливой жизни, от здоровенного пособия до возможности жить в прекрасном пансионате вместе с младенцем. Но прабабка была неумолима: нужна профессия, которая не делает из женщины корочку от выжатого лимона, и точка.