Изучение социально-психологической проблематики открывает ту сторону истории русской психологической науки, которая в дореволюционный период раньше всех пришла в соприкосновение с марксизмом.
Вопрос об общественно-исторической обусловленности психики был поднят в конце прошлого века марксизмом, укоренявшимся в России по мере роста рабочего революционного движения. Утверждение марксизмом материалистического понимания исторического хода общественного развития и объяснение социально-психологических явлений совокупностью многих причин, восходящих к состоянию производительных сил общества, производственным отношениям и существующим в нем классовым противоречиям, вводило социально-психологическую проблематику не только в идейную борьбу, которая развернулась на рубеже двух веков, но и в практику революционного движения. Социально-психологический анализ входит в арсенал средств руководства действиями революционных масс в первой русской революции, партийной работы большевиков в годы реакции и подготовки Великой Октябрьской социалистической революции. Социально-психологические взгляды В. И. Ленина, Г. В. Плеханова, полемика марксистов с Н. К. Михайловским, полемика Г. В. Плеханова с Н. И. Кареевым, уничтожающая ленинская критика легальных марксистов раскрываются в новом контексте общего развития социально-психологических воззрений в русской научной мысли. Социально-психологические проблемы, в том числе проблемы сознательности масс, психологии массового движения, классовой принадлежности, находили теоретическое решение в трудах Г. В. Плеханова и В. И. Ленина. В революционной практике марксисты придавали важное значение анализу психологии рабочих и крестьянских масс, реализуя тем самым теоретические выводы на деле.
Выделение психологии в самостоятельную науку в середине XIX в. составляет исходный рубеж периодизации истории психологии. Советская психологическая наука, развивающаяся на основе диалектического материализма, открыла новый период истории отечественной науки. Однако в процессе научного познания одно событие подготавливает другое и новое, зарождаясь, завоевывает себе место в борьбе со старым. Поэтому некоторые события, о которых идет речь в данной книге, выходят за рамки избранного периода: они совершались несколько раньше или позже. Так, с одной стороны, социально-психологические исследования, предпринятые по программе Русского географического общества, были начаты еще в конце 1840-х годов и замыслы создания «психической этнографии» владели Н. И. Надеждиным и К. Д. Кавелиным прежде, чем психология приобрела положение самостоятельной науки. С другой стороны, в советский период В. М. Бехтерев продолжал работу над коллективной рефлексологией, начатую в предреволюционные годы, так же и М. А. Рейснер продолжал работу по социальной психологии, которой начал заниматься в дореволюционное время. Вряд ли следовало оборвать изложение взглядов В. М. Бехтерева и М. А. Рейснера на досоветском периоде. В первом послереволюционном десятилетии в психологической науке предстают еще многие теории, концепции, взгляды, выросшие вне марксизма, а их сторонники определяют свое отношение к марксистским методологическим принципам.
Что касается построения книги, то оно подчинено главной задаче объединить проблемы социальной психологии в той исторической связи, в которой они возникали и развивались. Исследование показало, что важнейшей детерминантой развития социальной психологии явились требования общественной практики, имевшие конкретное выражение в разных ее сферах и обусловливающие многообразие наблюдаемых социально-психологических явлений. Историческое становление социальной психологии как научной дисциплины опиралось на конкретные социально-психологические проблемы, в конечном итоге единые по своему общему содержанию, но включенные в разнородные области знания и общественной практики. Поэтому в книге после первой главы, характеризующей расстановку сил и идейную борьбу в психологической науке, следуют главы, отражающие связь социально-психологических проблем с юридической, военной, врачебной, революционной практикой. В отдельную главу выделен социально-психологический аспект деятельности православной церкви.
Вместе с тем через все главы проходят общие вопросы: психологические особенности общностей людей, проявляющиеся в их совместной деятельности и общении, во взаимодействии личности и группы, обнаруживающиеся у человека как «сочлена человеческого общежития». Общим становится вопрос о толпе и ее действиях, об управлении массами, о власти и подчинении. Жизненные факты заставляли отмечать потребность человека в коллективной деятельности, в «общежитии», в общении. Особенно остро эти потребности выявляются в таких экстремальных условиях, как боевая деятельность, тюремное заключение. Факты настойчиво подводили к мысли о социальной обусловленности психики человека.