Лейтенант встал из-за стола, прошел за кулисы, вернулся оттуда с ведром. Затем, взяв сумку, стал доставать бутылки. Он демонстративно показывал их залу, открывал и медленно выливал содержимое в ведро.
По залу прокатился приглушенный ропот, но никто не посмел высказать что-нибудь вслух. Ведро наполнялось сумка худела, рос строй пустой тары. Колян не выдержал и возмущенно зашептал на ухо соседу:
Ну не гады, Кость? Ты смотри, че делают? Взяли бы себе по-тихому, и все дела. Чего народ дразнить? И зачем столько добра переводить?
Чтобы ты усвоил, что пить в армии нельзя.
Да я и так это знаю. Но зачем так-то? Ни себе, ни людям.
Вылив последнюю бутылку, Панкратов посмотрел на замполита. Тот подошел к нему и обратился к залу:
Вот так будет всегда. Найденное вино будет уничтожаться, и если вас сейчас никто не наказывает, то в дальнейшем лиц, склонных к употреблению спиртного, ждут крупные неприятности. Вплоть до суда военного трибунала, ибо от выпивки до серьезного преступления один шаг. Запомните это. У меня все.
Встал командир части. Капитан тут же среагировал командой «Встать! Смирно!».
Занимайтесь по распорядку, товарищ лейтенант. Командир предоставил право командования лейтенанту Панкратову. С баней определились?
Так точно, товарищ подполковник! После медкомиссии сразу баня.
Хорошо, занимайтесь.
И он, уводя за собой свиту, удалился из зала.
Личный состав вывели следом и тут же строем повели в медицинский пункт для прохождения заключительной комиссии.
Новобранцы молча и послушно обходили врачей, которые особо не утруждали себя обследованием, задавая дежурный вопрос:
Жалобы есть? Нет? И выносили заключение: здоров.
Доронин отослал на предварительный отбор личного состава своего старшину прапорщика Мамедова. Тот имел острый глаз и какое-то особое чутье, позволяющее ему распознавать людей. Поэтому командир роты из призыва в призыв доверял это непростое дело своему старшине, зная, что тот подберет кого надо. Старший лейтенант сидел в канцелярии роты и составлял план работ на следующую неделю.
В коридоре раздалась команда дневального «Дежурный по роте на выход!». Значит, пришел кто-то из своих или старшина вернулся. Тут же открылась дверь и появился прапорщик Мамедов.
Ну, какие дела, Акиф?
В общем, командир, посмотрел я молодежь. Есть стоящие ребята. Подобрать можно. Я вот тут набросал список, посмотри?
Да чего мне на него смотреть? В этих делах я полностью полагаюсь на тебя.
Командир! Мне кажется, ты не в духе?
Что? Заметно?
Мне да.
Черт его знает, Акиф. Просто сижу вот здесь и думаю, а за каким это все?
Что «все»? не понял старшина.
Да вот это все служба, наряды, учения, нервы, в конце концов? Ради чего? Живут же другие? Торгуют, воруют и при этом живут в достатке. А мы? Чем мы их хуже, Акиф? Бросить все к едрене фене и податься в коммерсанты, на рынке шмотками торговать, а, Акиф?
Не то говоришь, командир. Не думая говоришь. Ты просто устал. Это пройдет ты сам знаешь. А уволиться? Уволиться сейчас легко, но как ты пацанов, которые в тебя верят, бросишь? Не представляю. Зная тебя не представляю.
О чем базар, военные? В канцелярию вошел Вова Чирков. Он, как всегда, был подвижен и жизнерадостен. Акиф? Чтой-то ты с командиром сотворил? Он же чернее тучи.
А ты у него спроси, Володь. Захандрил, в тоску ударился твой дружок.
Да? Так мы это мигом исправим. А ну, Сань, доставай тару. Акиф? Ты куда? Давай присоединяйся третьим будешь.
Да нет, Володь, у меня служба, вы уж без меня.
А у нас, можно подумать, выходной. Смотри. Насильно мил не будешь. Пьянка дело сугубо добровольное. У тебя, Сань, тушенка есть? И водичка? А то у меня спирт у начальника ГСМ раздобыл. Разбавить не помешает.
В тумбочке есть банка тушенки, а за водой дневального отправь. Хлеба вот только, по-моему, нет.
Да кто ж тушенку с хлебом ест? Это извращение, я считаю. Дневальный! А ну-ка, боец, принеси нам графинчик свежей водицы. Сань, а с чего ты вдруг депрессняк словил? Утром вроде нормальным был?
Не знаю, Володь. Может, это с похмелья?
Точно! У меня взводный один, Петруха Бирюков, с утра не похмелится, считай, день пропал. Так и будет как тень из угла в угол метаться. Опрокинет стакан другой человек, и желание работать появляется, и настроение выше крыши. Так что, судя по всему, у вас один и тот же синдром.