Надежды Геры на то, что грядущее дитя будет «блистать между богами», трудно счесть обоснованными. В попытке родить без участия мужа Гера возложила ладонь на землю и обратилась с мольбой к «Земле и широкому Небу», а также к «богам-Титанам, вкруг Тартара в глуби подземной жизнь проводящим». Древние хтонические силы услышали просьбу обиженной богини, но поняли ее по-своему, в результате чего Гера забеременела и в положенный срок разрешилась младенцем устрашающим, но не самым блестящим:
После ж того, как и дней и ночей завершилось теченье,
Год свой закончил положенный круг и пора наступила,
Сын у нее родился ни богам не подобный, ни смертным,
Страшный, свирепый Тифаон, для смертных погибель и ужас[81].
Гера не стала кормить новорожденного и отдала его «на вскормление» другому чудовищу, Пифону.
Пифон стоит того, чтобы сказать о нем отдельно. Это дракон, точнее гигантский змей, порожденный Геей-Землей. Греки эти два понятия не слишком различали, их драконы большей частью были бескрылы (хотя существовали и крылатые) и отличались от обычных змей в основном размерами, повадками и разного рода сверхъестественными качествами.
Овидий в «Метаморфозах» уверяет, что зародился Пифон, подобно многим другим существам, от сырости. Знаменитый римлянин считал, что сочетание сырости и жара способствует самозарождению (в чем легко убедиться, перевернув нагретый на солнце камень и обнаружив кишащую под ним жизнь). Аналогично, без участия отца и помимо воли матери, и был рожден чудовищный Пифон:
Так, лишь потоп миновал, и земля, покрытая тиной,
Зноем небесных лучей насквозь глубоко прогрелась,
Множество всяких пород создала отчасти вернула
Прежние виды она, сотворила и новые дивы.
И не хотела, но все ж, о огромный Пифон, породила
Также тебя, и для новых людей ты, змей неизвестный,
Ужасом стал: занимал ведь чуть ли не целую гору![82]
Столь сомнительное происхождение не помешало Пифону занять достаточно почетную должность. Согласно Павсанию, Гея-Земля поставила дракона сторожем дельфийского святилища, известного своими знаменитыми оракулами. А Гигин[83] в «Мифах» утверждает даже, что сам Пифон и занимался здесь прорицаниями. Но его жреческая карьера длилась недолго: Аполлон застрелил дракона из лука, после чего учредил в его честь знаменитые «Пифийские игры». Овидий пишет:
Бог, напрягающий лук, он ранее это оружье
Против лишь ланей одних направлял да коз быстроногих,
Тысячу выпустив стрел и почти что колчан свой исчерпав,
Смерти предал его, и яд из ран заструился.
И чтобы славы о том не разрушило время, старея,
Установил он тогда состязанья, священные игры,
Звали Пифийскими их по имени павшего змея.
Ежели юноша там побеждал в борьбе, или в беге,
Или в ристанье, за то получал он дубовые листья[84]
Павсаний добавляет, что в убийстве Пифона принимала участие и сестра Аполлона Артемида. Это представляется вполне резонным, ведь Пифон провинился перед обоими божественными близнецами. Гигин в «Мифах» пишет (правда, заменяя имена греческих богов на имена богов римских), что богиня Гера приревновала своего мужа Зевса к титаниде Лето. Основания для ревности у Геры действительно были: Лето оказалась беременной от царя богов. Законная супруга решила помешать родам и «сделала, чтобы Латона[85] рожала там, куда не доходит солнце». Что же касается Пифона, то он стал на сторону обманутой жены и проявил в этом деле личную инициативу: «Когда Пифон узнал, что Латона беременна от Юпитера[86], он стал преследовать ее, чтоб убить»[87]. История завершилась благополучно, и Лето, несмотря на все препятствия, разрешилась двумя здоровыми близнецами Аполлоном и Артемидой. Но ее дети запомнили зло, причиненное матери, и, когда подросли, расстреляли незадачливого ревнителя нравов из луков. В уже упоминавшемся гимне «К Аполлону Пифийскому» утверждается, что Пифон провинился не только преследованием бедной Лето, но и разбоем и грабежами. Автор так описывает чудовище:
Дикое чудище, жирный, огромный, который немало
Людям беды причинил на земле, причинил и самим им,
И легконогим овечьим стадам, бедоносец кровавый.
День роковой наступал для того, кто с драконом встречался,
Но поразил наконец-то стрелою его многомощной
Царь Аполлон-дальновержец. Терзаемый болью жестокой,
Тяжко хрипя и вздыхая, по черной земле он катался.
Шум поднялся несказанный, безмерный. А он, извиваясь,
По лесу ползал туда и сюда. Наконец кровожадный
Дух испустил он. И, ставши над ним, Аполлон похвалялся:
«Здесь ты теперь изгнивай, на земле, воскормляющей смертных!
Больше, живя, ты не будешь свирепою пагубой людям!»
Гелиос довершил начатое Аполлоном дело и «в гниль превратил его силой своею святою»[88]. От слова «сгнаиваю» (греч. «пифо»), согласно гимну, и произошло имя Пифон (как звали дракона раньше, авторам настоящей книги неизвестно).