Молодец, Сморчок, молодец, шепнула она, почесав собаку между ушами. Щенок взглянул на неё весьма выразительно и опять воззрился на дверь.
Ну, давай войдём!
Сказав так, Маринка взялась за дверную ручку и потянула её. Дверь тихо, легко открылась.
Глава вторая
Упрямство её единственный недостаток, сказала Галина Викторовна, и это её единственное достоинство.
Как такое возможно? спросил Марк Юрьевич, она ослик, что ли?
Хуже, Марк Юрьевич, много хуже! Ослом можно управлять с помощью морковки, поскольку он её любит. А наша Сонечка сломя голову бежит прочь от того, что любит. Просто так, из упрямства.
Соне стало смешно. Кто бы мог подумать, что она будет смеяться, стоя перед преподавательницей и завучем? Эти два человека внушали ей даже больший трепет, чем опостылевший всему дому дважды судимый гопник Витька Курёхин, который однажды в лифте её схватил и порвал ей трусики. К счастью, лифт сразу остановился на этаже, и в него вошли другие соседи. Они всё поняли, но ни слова Курёхину не сказали. Соня, однако, была признательна им за то, что они и на его «здравствуйте» не ответили. Вероятно, от них об этой истории узнал Саша, гражданский муж её мамы. После короткого разговора с ним Курёхин неделю за водкой ходил с фингалом. Он с тех пор к Соне не приближался, но при случайных встречах вонзал в неё такой взгляд, что её душа опускалась в пятки. А вот сейчас ей было смешно. Возможно, из-за того, что учителя говорили с ней как со взрослой, пытаясь вызвать на откровенность глупыми обвинениями, оставлять которые без ответа было никак нельзя. И она ответила:
Кто сказал вам, что я люблю классические гармонии? Меня просто от них тошнит!
Тошнит? поднял бровь Марк Юрьевич, как давно?
Да примерно год.
Это интересно! Три года, стало быть, не тошнило, а с панками скорефанилась, и мгновенно рвотный рефлекс? Так, что ли?
Примерно так.
Марк Юрьевич застучал по столу ногтями и переглянулся с Галиной Викторовной.
А сколько лет тебе, Соня?
Через неделю будет четырнадцать.
А мне сорок. Тридцать из них я играю классику. И ты знаешь я не могу её не играть, так как ни одно другое направление в музыке не даёт такого простора для виртуозных фантазий. Возможно, это звучит банально, но разве с этим поспоришь?
Да это всё какие-то заоблачные фантазии, проворчала Соня, а я живу на Земле! Я хочу, чтобы музыка, которую я играю, целиком отражала мой образ жизни и мои принципы.
А ты можешь их сформулировать?
Да, конечно. Свободолюбие, прямота. Ну, вы понимаете.
Понимаю. Ты, как я вижу, смотришь на вещи вдумчиво, обстоятельно. Мне бы этому научиться! Я ведь и сам свободу люблю, поэтому до сих пор ещё не женат. Так какую музыку свободолюбивые люди предпочитают? Не рок-н-ролл ли?
Не только.
А что ещё?
Ну, например, джаз. Я хочу стать джазовой пианисткой.
Тут уж Галина Викторовна не выдержала. Вмешалась:
Сонечка, какой джаз? Скажи, ты хоть знаешь, какая аппликатура аккордов в джазе и что такое джазовые гармонии? Для того, чтоб их строить, действительно нужно знать основы классических, но тебя тошнит не от них ты к ним пока ещё даже не приближалась, а от качества звука, который ты извлекаешь!
Но если я такая бездарная, почему вы хотите, чтоб я вас мучила дальше своей бездарностью? разозлилась Соня, отдайте мне документы, и распрощаемся!
Ты не бездарная, ты упрямая, возразила Галина Викторовна, ты можешь учиться дальше и достигать успехов. Остался год. Один год! Если ты возьмёшься за ум и преодолеешь хотя бы эту ступеньку образования, у тебя пойдёт любой жанр! Любой! Ты уж мне поверь.
У Сони ужасно чесался носик. Но ей казалось, что если она решит измучившую её проблему, то перестанет казаться взрослой. И приходилось терпеть. Дверь была открыта. С третьего этажа, где контрабасисты готовились к выпускным, доносились вопли преподавательницы и гаммы. О, как их тягостно было слушать, стоя в лучах весеннего солнца, наполнившего учительскую таким предвестием лета, что и Петру Ильичу Чайковскому в лакированной раме было уже, казалось, на всё плевать. Он тоже хотел как можно скорее убраться из этой комнаты навсегда.
Так что ты нам скажешь? спросил Марк Юрьевич, перестав барабанить марш и взглянув на Соню поверх очков, мы ждём твоего решения.
У меня понизилась успеваемость, робко бросила на стол Соня последний козырь, по математике за год тройка. И по французскому.