Нет, Ровен осторожно поставил поднос на кофейный столик у дивана, я начала помогать ему расставлять посуду.
А ты любишь читать, Ровен? мне стало интересно, такой же он начитанный, как и дед.
Люблю. Но, к сожалению, у меня на чтение гораздо меньше времени, чем у дедули, Ровен плюхнулся на диван рядом со мной. Дед уже сидел в соседнем кресле.
Доживешь до моих лет, обзаведешься внуками, и тогда у тебя будет море времени на чтение! дед весело подмигнул и потянулся за своей чашкой чая.
Но я хочу читать сейчас, буркнул Ровен.
А я хочу быть молодым и бегать по девкам, парировал дед. Но жизнь несправедливая штука, и мы имеем то, что имеем.
Не факт даже, что я смогу дожить до таких преклонных лет, как ты, дед Сан. Ты же больше мыслитель, чем активист, поэтому и живешь так долго.
В молодости я был бунтарем. Просто со временем я понял, что куда выгоднее использовать свой мозг, а не кулаки и пистолет. Так-то. Посмотри, к чему привели необдуманные действия твоих отца и дяди.
А лучше медленно умирать от болезни, как моя мама? Ровен перешел на крик. Похоже, это был их давнишний спор.
Может, попробуете пирога? я принялась нарезать лакомство на куски, стремясь отвлечь Ровена с дедом Саном от спора. Он еще теплый немного.
Спасибо, милая, дедушка первым схватил кусок побольше. Ммм, очень вкусно! Давно ничего такого не ел, все магазинные булки вечно старые, а покупать выпечку у торговцев дорого. Мы-то с Ровеном печь не умеем, вот и сидим без пирогов. А ты сама готовила или мама тоже приложила руку?
Сама. Я с 10 лет помогаю маме на кухне. Люблю готовить. Уже многое умею не хуже мамы, а может даже и лучше, я не устояла перед тем, чтобы похвастаться. Я находилась в дружеской, уютной атмосфере и мне казалось, что мое хвастовство не будет таким уж неуместным.
Ровен тоже потянулся за куском пирога.
О да, твой пирог, правда, очень вкусный, Ровен тоже похвалил мою готовку. Мы не ели домашней выпечки с тех пор, как бабушка умерла. Я как-то пытался испечь тыквенный пирог по ее рецепту, но получилось не очень. Съедобно, но не так вкусно, как было у бабушки.
Немного практики и все получится. У меня тоже не сразу получалось хорошо, я вспомнила, что первые мои пироги были больше похожи на коржики слишком сухие и плоские.
Понимаешь, Тирша, Ровен потянулся за чашкой с чаем, готовка большой радости мне не приносит. Я не прочь сварить суп, кашу или макароны, но печь пироги это явно не мое.
Когда хочется вкусненького, то и не на такие жертвы пойдешь.
Так я же не прочь, чтобы меня этим вкусненьким угощали, Ровен заговорщически подмигнул. В ответ могу тоже что-нибудь полезное сделать. Дров наколоть, например. Для меня это проще, чем готовить.
Ах ты хитрец! дед Сан погрозил ему пальцем.
Доев свой кусок пирога, дедушка встал и куда-то шел. Мы остались с Ровеном одни. Повисло неловкое молчание.
У вас с дедом очень уютный дом, я решила прервать затянувшееся молчание похвалой. Мне здесь очень нравится.
Это все бабушкина заслуга. Мы только поддерживаем дом в оставленном нам виде, Ровен пожал плечами и взял еще кусок пирога. Знаешь, она ведь единственная в нашей семье, кто умер своей смертью, от старости. Ну и дед, наверное, тоже так умрет.
Ты скучаешь по ним всем? я не представляла, каково это остаться без родителей в столь юном возрасте, потерять опору, поддержку, делать все самому.
Да, но я уже привык к тому, что их нет. На печаль нет времени.
Ровен подошел к одному из шкафов и взял фотографии в рамках. Я не успела к ним еще дойти, чтобы разглядеть, кто там запечатлен.
Вот, это я с родителями, Ровен протянул мне одну из фотографий. Мне здесь 7 лет. Мы отмечали мой День Рождения. То был последний раз, когда мама испекла мне праздничный торт. На следующий год она была слишком слаба, чтобы готовить. Мама умерла через 4 месяца после моего 8-милетия.
Не представляю, что бы я делала, если бы моя мама умерла, я вздохнула. От одной только мысли об этом мороз пробегал по коже.
Я тоже не представлял, а потом смирился. Со временем учишься привыкать к любой боли или она тебя поглотит. А вот с чем я никогда не смирюсь с отсутствием доступа к нормальной медицине. Маму можно было вылечить, если бы ее отправили в больницу в правительственном городе. Папа всеми силами пытался это провернуть, кучу денег на взятки истратил, но ничего не вышло. После ее смерти папа просто озверел и вечно лез во всякие авантюры. Он стал радикальным активистом. Папа перестал стремиться к равноправию, он просто жаждал мести. Он убивал карателей, закидывал бомбы в правительственные города, творил безобразные вещи. Я не поддерживал такой активизм, а его злила моя позиция. Зато папин брат с радостью подхватил его затею. Когда-то давно возлюбленная дяди случайно погибла от рук карателя, попав под перекрестный огонь. Он с тех пор больше никого не любил и ненависть горела в его сердце вечным огнем. Два озлобленных мужика, с горящими местью глазами несложно представить, что их чувства затуманили им мозг и мешали здраво мыслить. Однажды они попались и каратели их расстреляли прямо на площади в Спрингвилле. Я был там, был с ними вместе. Все, что я мог сделать спрятаться, чтобы выжить. А потом уйти, оставив их тела на площади. Я забрал из дома только самое ценное и пешком добрался до деда. С тех пор я живу с ним.