Боюсь, один из них решил голос подать, нам ещё нужно узнать
И вы будете искать? Реально? прострелил его суровым взглядом, на все сто уверенный, что дело ляжет в папку «висяк» прежде, чем мы домой доедем.
Ничего не имею против правоохранительных органов, но сильно сомневаюсь, что они задом пошевелят из-за убийства животного! добавил значимо и, уже обращаясь к БорИске. И тем более, простых угроз. Вот когда тебя изнасилуют, обворуют на круглую сумму, убьют, расчленят, да, скучающе покивал, а так ненавязчиво давил, но так, чтобы обманчиво верила, что что-то решала сама. Тебе решать, отменять вызов или продолжать переливать из пустого в порожнее.
Ты мне поможешь? с надеждой на меня уставилась девчонка. Даже такая зареванная, бледная, отчаявшаяся была непростительно хороша. Так хороша, что от её вида мои внутренности скручивало в узлы, горло сдавливало невидимыми клешнями.
Если выбирать из двух зол, согласись, в этом деле у меня больше интереса, чем у них, без какого-либо ехидства кивнул на ментов.
Д-да, наверное, нервно согласилась Бориска.
Но мои условия не изменились. Ты же помнишь цену? когда менты с ворчаниями ушли, напомнил свои требования.
Да, смущённо опустила глаза девчонка, на щеках румянец заиграл.
Это придало сил. Я уже чувствовал вкус сладкой победы!
Если всё понимаешь. Уже оценила риски и последствия. Забирай из дома само ценное.
Зачем? моргнула непонимающе Бориска.
Ты едешь ко мне!
Глава 3
Андрей/ Ад
Черт ведает, что в ней такого, но именно оно меня заставляло её так нездорово хотеть. Я давно болен, хотя не сразу среагировал на этот «бриллиант». Узнал о Бориске когда сеструху в школу к богатеям смог устроить. Вот тогда Энджи с дочуркой Стэшака Митич познакомилась. Им тогда лет по тринадцать было.
Я поначалу не воспринимал её толком.
Ну девчонка.
Ну подружка сеструхи.
Ну вместе учатся.
Ну у нас часто бывает.
А вот как на привлекательную девушку глянул внезапно.
Им было лет пятнадцать может шестнадцать и я бы не заметил изменений, да они так вырядились, накрасились, что я забыл, куда и зачем шел. И о чём думал. Мысли, как и взгляд споткнулись о двух красоток в том возрасте, когда уже и по законам нашей страны их можно хорошенько оттрахать без уголовного преследования, хотя бы потому что сами напрашивались.
Тогда-то заметил: что девчонки выросли, и округлились в нужных местах. Ещё не шибко женскими фигурками обладали, но вполне аппетитно по-девичьи.
В тот момент мозгов хватило не выдать свою озабоченность, но нагоняй получили обе. И никакой вечеринки им не светило! А ещё пообещал ноги и руки оторвать тем парням, у которых глупости хватит близ этих малолетних идиоток крутиться.
Они меня тогда люто возненавидели. Нарекли тираном, деспотом. И периодически эпитеты в мою сторону прилетали очень красноречивые и звучные. Меня это охлаждало какое-то время. Отрезвляло. Пока Бориска у нас с ночёвкой в очередной раз не осталась.
Ей лет семнадцать уже было.
Ночевали у нас. Напились с Энджи.
Не знали, что я вернусь домой из командировки раньше и тоже под градусом.
Энджи и Бориска очень похожи. Чёрные волосы, худощавые фигурки.
И когда в потемках кухни заприметил девушку, головой в холодильнике, в моей футболке с полной уверенностью, что это сеструха, зло шмякнул по заду:
Какого чёрта на этом запнулся. Бориска ойкнула, с разворота отшатнулась от меня, спиной чуть ли не ныряя в открытый холодильник.
А меня заклинило на ней. Так и смотрел на испуганно вытаращенные, светлые глаза, полные дрожащие губы. Руки алчно к ней потянулись, но я не позволил тогда лишнего.
Жрать по ночам вредно! Фигуру испортишь, не в себе качнулся прочь, и едва в дверной косяк не врезался перед глазами всё ещё Бориска полуголая стояла.
С тех пор моё сумасшествие к ней лишь обострилось.
Обострялось, оголялось до болезненной одержимости и жажды заполучить, пока они в очередной раз на днюхе сестренки не напился.
Чёрт за язык дёрнул сказать Бориске, что она красивая.
Смутно помню, но вроде не приставал, зато точно знаю, что она меня отшила и сестре сказала: «С ним ни за что! Он же Ад!»
Покоробило это, какая-то малолетка-кокетка одним фырком растоптала мое мужское эго, поэтому отступил. Ушёл в тень и жил своей жизнью, больше не делая попыток.