Видимо, в сумке уже невозможно усидеть было. Ну и выскочил заморыш к моему Чернышу, когда девка сумку на землю поставила. Черныш и понять ничего не может. Запах есть собаки нету. А та мне диктофоном в рожу тычет, про Запретную поляну спрашивает. Шавка тявкает, Черныш его лапой перекатывает, девка про ковыряние кургана трындит.
С огромным удовольствием историю дополнили бабкины подружки, уже без всяких преуменьшений. Первым, как я поняла, терпение закончилось у Черныша, здоровущего алабая, задаренного пенсионерке внуками. Когда чихуашка, обнаглев от безнаказанности, полез в его миску, тот хорошенько дал ему мощной лапой. Следом досталось пришлой девчонке, интересующейся древними проклятиями, уже от хозяйки алабая. Репортёрша, подхватив сумочку и диктофон, бежала, по пути подхватывая собачонку.
Так курган раскопали? уточнила я. Хорошо бы. Там наверняка самые отборные черви и прячутся. И мне не надо будет с усилием отдирать плотный дёрн.
А хто их знает, протянул хор старушечьих голосов, сказано, поляна Запретная. Мы и не ходим туда. И их давно не видели.
Неделю уж, уточнил отдельный тоненький голос.
Попервости так и шастали в магазин. Говорили, что копают, и технику ставят. Пиво искали. Да кто ж им его даст? Окромя самогона ничего и нет из спиртного. Хошь попробовать? оживлённо спросила старуха, как я поняла, местный специалист по самогоноварению. Баба Аня чуть опять не поперхнулась молоком, которое задумчиво допивала.
Ребёнка моего не трожь, шлёндра старая! Своим внукам наливай! возмутилась она, и самогонщица с видом «а чо такова» на неё уставилась и сказала:
Так вон мой Ванятка, надегустированный лежит возле дома. Лучше пусть дома пьёт, чем травится химией заморской. Мой напиток натуральный, химиёв в нём нету!
Шуршик резко изменил направление и пополз в сторону зарядки, устало перебирая щёточками. Баба Аня, выразительно посмотрев на валяющуюся шелуху от семечек, подала ближайшей бабке веник и совок. Техника не выдержала двухчасовых издевательств и выдохлась.
Бабушка вышла меня провожать на крыльцо.
Имей в виду, принесёшь ту доходягу с Авито, переселишься с ним в будку. В помощь охраннику, чтобы куры не затоптали.
Конечно. Я пока буду губы накачивать и вымя делать. Чтобы соответствовать пёсику, пообещала я.
Пока убегала от бабули, которая по старой памяти и разминки ради погналась за мной с кустом свежевыдранной крапивы, успела подумать: «И правда, что археологи забыли в Глуховке, одно название которой говорит само за себя? Скорее они похожи на чёрных копателей, соблазнившихся легендами о тайных кладах».
Глава 2
До заветной поляны пришлось идти через солидный крюк. Чтобы бабуля, зорко за мной наблюдавшая, не заметила, что я резко поменяла направление на противоположное. Река Мых-Тай порадовала унылым пейзажем и склизкими берегами, где было хорошо только многочисленным комарам, активно размножающимся в текучей воде. Помявшись на берегу, сократила комариную популяцию на три особи, и зашагала в сторону леса и Запретной поляны. А вдруг археологи ещё не уехали, и можно будет посидеть с ними, пообщаться с умными людьми. Сама отучилась на факультете истории, в конце концов.
Задумавшись, посмотрела в сторону затрясшихся кустов, и с размаху влетела лбом в дерево, выросшее, казалось, прямо на дороге. Мой болезненный вой был заглушен зловещим гулом сверху. Подняв голову, я обмерла от ужаса, так как умудрилась раскачать дерево с подвешенным на нём осиным гнездом.
Осиный страж среагировал быстрее меня, хоть я уже и резво неслась в сторону речки. Верхнюю губу обожгло, будто резко приложили раскалённый уголь. Взвыв ещё громче, шлёпнула по лицу рукой, смахнув осу.
Холодные воды Мых-Тая сомкнулись над моим страждущим лицом, и я долго, пока не закончился воздух в лёгких, с наслаждением отмачивала пострадавшую губу и горевший пламенем лоб. Там же, под водой, умудрилась ощупать лицо. Но делу это не особенно помогло под носом замаячило нечто распухшее и лаково блестело.
Пхааа! вынырнув, сделала глубокий вдох и повторила оздоравливающую процедуру.
Немного придя в себя, обнаружила, что стою на коленях возле речки. Хорошо, хоть и в панике, не заползла в воду полностью!
Крис, не пей оттуда, окликнул меня неуверенный голос с берега.
Повернув голову и раздвинув мокрые, свисающие с лица пряди, увидела Ванятку внучка бабки-самогонщицы, которого в последний раз видела релаксирующим на мягкой травке. Его я помнила. В детстве таскался за мной, где бы я ни была. Приставучий смазливый пацан вырос в приставучего помятого мужика. Я не обрадовалась.