В те моменты, я совершенно не соблюдал нормы поведения создателя миров. В моей голове крутились лишь гадости, и готовящиеся к смерти чувства.
Возможно, это была очередная неудачная симуляция какого-нибудь мира, о котором я не помнил. Во всяком случае, я не планировал мир ужаса и уродства.
Но как-то я сюда попал! Рассуждал я, когда нашел более-менее уединенное место. Я понимаю, Сергей, что ты подавлен, и иногда не можешь совладать с этой адской творческой комнатой, но соберись.
Куда там собираться. Я и мыслить адекватно не мог. Как бы я не закладывал в творческую комнату всякие защитные функции, они не работали. Я просто-напросто не помнил, как их включать.
Это походило на придурка, который пытается силой мысли передвигать предмет, никогда даже не тренируясь. Так ради того, что ему захотелось.
Также было и со мной. Я научился творить, но менеджер по продажам из меня был никакой. Я не мог правильно расставить приоритеты в работе. Ну точно, как тот алкаш-художник, который славу получил лишь после смерти.
Так и я, ворчал я, буду наслаждаться своими путешествиями, без эксцессов, только когда это бренное тело пожелает оставить все еще молодой и беспокойный разум.
На какое-то время, я даже смог вздремнуть.
О, это новость! Обрадовался я, когда очнулся. В этом мире, если его можно так назвать, не все уж так потерянно. Отдых присутствует! Значит можно отвлечься от этого ужасного идиотизма. Не то, что в первые разы, при посещении равнодушного мира. Бесконечное и опустошенное равнодушие. Хорошо, что хоть исправил все ошибки. И мир стал спокойным!
Все, что я мог вспомнить позитивного, я проговаривал про себя. Я не хотел обсуждать, где я, и почему сюда попал. Я знал, что незаметно, но ситуация разрешится.
Но скорее всего, я ждал своего постоянного спасителя. Друга, что ли. Моего шерстяного комочка.
Даже стало как-то приятно. Воспоминания, ностальгия. Ванильные моменты. На время страх отступил, позволив мне расслабиться.
Дружище мой, где же ты? Бредил я ласково, но имея в виду не того бывшего друга, что превратился в безумного страшилу, а спасителя. Хотя тогда мои мысли сильно путались.
Я не представлял во что я был на самом деле одет, но мне казалось, что я нахожусь зимой, в каком-то заброшенном заводе, где много бомжей. Вокруг горят костры в бочках. И несмотря ни на что, я закутался тулупом, придвинулся к огню, и нежно греюсь, слушая милые рассказы бездомных.
Да, теперь понимаете, как и в волшебной шкуре хочется человечности?
Тамошний народец мне показался даже очень милым. Я лелеял свои грезы и потихоньку вновь засыпал.
Что опять? Нехотя проскрипел я, когда передо мной, один из бомжей стал корчить мне рожи.
Мужик словно был резиновым. Его рожа так искривлялась, что меняла форму всей головы. Затем руки, ноги, и наконец все тело.
Пора отсюда бежать! Подумал я, не дожидаясь финала этого кривляния.
Когда я выскакивал из разбитого окна, то задним видением заметил, как все эти добрые и хорошие бездомные превратились в уродливых и страшных зомби. Они издавали страшные возгласы и дико кривлялись всем телом. Мне тяжело было это признать, но они все, как один, превратились в Женю-монстра.
Этот бред когда-нибудь закончится? Завопил я, как самая пугливая баба на свете. Нет, не баба, пардон. Девочка! Визг был такой тонкий и вибрирующий, что баба бы такого не воспроизвела, точно.
И вновь я в пути. Опять бегу и озираюсь по сторонам.
Не так я себе представлял жизнь творческого человека! Возмущался я, как вечно недовольный жид. Хотел бросить привычную и бессмысленную жизнь, с ее постоянной беготней и ненужными действиями. Думал, что буду сидеть себе в своем уютненьком офисе, писать книги, картины, мемуары
Не знаю, мечтал ли я действительно о такой жизни, с камином и рукописью в руках, но в те моменты я готов был, и доктором наук стать, не вылезая из научных работ, лишь бы не в этом дебильном месте, с придурковатым Женей-страшилой.
На какой-то момент, мне показалось, что я бегу напротив огромных зеркал, так как увидел свое отражение.
Причем, завопил я, там отражается и этот зверюга! Он несется, гад, за мной.
Бег не прекращался, я стал выдыхаться и задыхаться. Но при этом, у меня хватило ума разглядеть в отражение, совершенно не себя, а иное существо.
Что за глюки? Думал я, пытаясь уже остановиться, и сдаться. Сил не оставалось совсем.