Я точно пока не знаю, но они могли воспользоваться его радио и до или после убийства вызвать техпомощь. Предположим, что таинственный тягач принадлежал «Национальному братству грузоперевозчиков», но есть еще и лысый диспетчер по имени Чарли.
Я решил попытаться разгадать эту загадку, но сперва мне нужно было позвонить.
— Офис сенатора Хартселла.
— Попросите, пожалуйста, к телефону сенатора. Это Честер Драм.
И мгновение спустя я услышал знакомый бас сенатора:
— Драм? Когда это ты успел вернуться из Ричмонда?
— Прошлой ночью, — ответил я.
Несколько дней назад я сослался на неотложное дело в Ричмонде, в качестве благовидного предлога для отказа от предложенной мне сенатором должности уполномоченного по особым поручениям Хартселльской комиссии. Предлагая мне эту должность, сенатор Хартселл намекнул, что нужно проследить за некоторыми ребятами из «Братства». В прошлом я уже выполнял его поручения, ему импонировала моя прежняя служба в ФБР, но на этот раз мне не хотелось ввязываться в судебную волокиту и публичные слушания комиссии по проверке работы профсоюза.
— Готов поработать на нас, парень? — спросил сенатор. — У нас всегда найдется местечко для Чета Драма.
— Благодарствуйте. И ответ «да» — временно.
— Временно?
— По причинам личного характера. Для меня важно иметь в бумажнике удостоверение уполномоченного по особым поручениям.
— Каким, например?
— Я предпочел бы о них пока умолчать.
— Но они как-то связаны с «Братством»?
— Возможно, — уклончиво ответил я.
— Тогда договорились, — пробасил сенатор. — Вот что я тебе скажу: комиссия желает воспользоваться сейчас услугами классного сыщика.
— А в чем дело?
— Мы строили свою стратегию на одном главном свидетеле. Это человек, который знает достаточно и имеет хорошую репутацию в высших правительственных кругах, чтобы смести верхушку профсоюза. Единственная беда в том, что он исчез.
— И оставил вас с носом?
— Гедеон Фрост был именно тем свидетелем, какой нам нужен. Когда дело доходит до смещения с должности профсоюзных лидеров, Чет, наступает полная апатия. Ты и сам знаешь. Приходится ловить на вымогательстве и взятках, метить деньги, пресекать хищения из фонда материального обеспечения и ростовщичество, иначе ничего не докажешь. Гедеон Фрост знал положение дел в «Братстве» досконально. Он жил в пригороде Лос-Анджелеса и должен был вылететь сюда, но не прилетел.
— Кто-то на Западном побережье занимается его поисками?
— Моуди, — ответил сенатор. — Специальный уполномоченный комиссии. До сих пор ему ничего не удалось найти, кроме разве что следов. — Сенатор помолчал. — Однако странно. По словам Моуди, еще один частный детектив из Лос-Анджелеса пытается отыскать доктора Фроста.
— На кого он работает?
— Понятия не имею. Его зовут Скотт.
— Шелл Скотт? — спросил я.
— Да-да, думаю, он, — радостно подтвердил сенатор. — Ты знаешь его?
— Я знаю о нем.
— Наш человек?
— Ну, однажды в журнале была статья про нас обоих. Там говорилось, что Шелл Скотт — это Честер Драм, только в Лос-Анджелесе, и наоборот. Но если серьезно, у Скотта очень хорошая репутация. Одна из лучших. Почему бы Моуди не связаться с ним?
— Думаю, он попытался, но по уши увяз в своих многочисленных делах и, возможно, не смог его застать. Почему бы тебе не попробовать наладить с ним контакт? Эй, парень, если у него такой же робин-гудов комплекс, как у тебя, наверное, он сможет нам помочь.
— Стоит попытаться, — согласился я.
Сенатор сказал, что я могу получить удостоверение в его офисе сегодня в любое время. Не успел я повесить трубку, как телефон зазвонил снова.
— Говорит Драм.
— Доброе утро, мистер Драм. Вы меня узнаете? — осведомился женский голос.
— Дама с багажом.
— Верно. Как успехи?
— Пока никак, миссис Сэнд.