О, вы, кто верует!
Предписано вам право.
За смерть (убитых близких) отплатить.
За жизнь свободного свободный,
И раб за жизнь раба,
И за жену жена.
Но тот, кому собратом будет прошено,
Благодеянием разумным должен возместить.
Сие для вас Господне облегчение и милость.
Того же, кто после этого дозволенный предел преступит,
Мучительная кара ждет.
В Законе этом
Кроется сохранность вашей жизни
О, вы, кто обладает разуменьем!
Чтоб благочестие могли вы обрести
(Сура 2 корова аяты 178, 179, перевод
Иман Валерии Пороховой)
Заурбек был амнистирован в 1953 году, после смерти Сталина. Он женился, появился первенец Саид. Казалось, что жизнь снова вошла в размеренное русло, чередуя день за днем.
Но вскоре умерла мать, не выдержав непомерной тоски по родине и своему мужу, который геройски погиб при обороне Брестской крепости в 1941 году.
В память о нем остался лишь пожелтевший треугольник его письма с фронта, который она бережно хранила.
Многие чеченцы в Великую Отечественную войну защищали Родину на полях сражений. Только в одной Брестской крепости в первые дни войны героически погибло более двухсот чеченцев. Но, умирая за Родину, они даже и представить себе не могли, что вскоре всех чеченцев и ингушей назовут пособниками гитлеровской Германии и вышлют в Сибирь, Казахстан и Киргизию. Произошло это 23 февраля 1944 года, в день Советской Армии.
Хоронили Реадат на следующий день после смерти. Траурная процессия с заунывными молитвами двинулась на кладбище. Милой, доброй, заботливой мамы Заурбека не стало.
Несмотря на помощь родных и близких, Заурбек не смог похоронить свою мать должным образом как требуют этого обычаи предков. Скудным было и поминальное угощение. Вместо надгробной плиты в изголовье могилы Реадат положили небольшой камень. Прах Реадат и поныне покоится в казахской земле, а ведь надо бы перевезти на родину и перезахоронить по обычаю. Но нет пока ни сил, ни средств. Заурбек надеется, что когда-нибудь он или его сыновья сделают это.
В 1957 году чеченцы и ингуши, словно грачи, изголодавшиеся по родным местам после продолжительной и суровой зимы, потянулись на Кавказ, окрыленные радостью встречи с родиной. С тоской и грустью провожал Заурбек шумные толпы своих соплеменников. Ему путь на родину был закрыт из-за кровной мести. И он остался на чужбине. Жилось трудно, но выручали навыки, полученные в местах заключения, и природное трудолюбие. Семья Заурбека жила не лучше и не хуже других. Радовал успехами в школе Саид, родилась дочь Зарган, а затем сын Ибрагим.
Обнадеживающие вести получал Заурбек с Кавказа. Там его родственники через старейшин вели долгие и упорные переговоры с родственниками Доги о его судьбе. Ведь Заурбек по законам адата не мог вернуться на родину из-за кровной мести, проявляя этим уважение к пострадавшей стороне.
Шли годы
Заурбек с семьей тайно переехал в Чечню, получив на это разрешение старейшин своего рода. Но не в родное селение, которое находилось в предгорье, а на хутор в степях, на левобережье Терека. Здесь он жил скромно и незаметно, работал на земле не разгибая спины.
Выросли дети. Окончил школу, а затем юридический факультет университета старший сын Саид. Получив профессию врача, вышла замуж Зарган. Младший Ибрагим учился в школе. Высокого роста, спортивного телосложения, он обладал добрым нравом и стал хорошим помощником отцу. Из всех детей Заурбека Ибрагим был самым внимательным и отзывчивым.
Заурбек никогда и никому не признавался в своем особом отношении к Ибрагиму. Но все равно в каких-то мелочах он выдавал себя и свою любовь к нему.
Институт кровной мести это особая страница уклада жизни чеченского народа, которую с их жизненного календаря не смогла вырвать даже железная рука Советской власти.
Примирение кровников согласно чеченскому адату имеет свой строгий ритуал, проведение которого никого не оставит равнодушным.
По договору, на условленное место первыми прибывают представители потерпевшей стороны. Причем место выбирается в стороне от населенного пункта, желательно в равнинной местности. После прибытия родственников убитого к месту примирения, туда направляется посредник, который в весьма уважительной форме обращается к ним и сообщает о готовности кровников выслушать их «приговор». Получив разрешение для виновной стороны на прибытие к месту ритуального события, посредник возвращается. И лишь после этого представители стороны, пролившей кровь, начинают свое шествие. К месту встречи они должны идти пешком. Впереди процессии, в окружении ближайших родственников (отца, братьев, сыновей), идет кровник, одетый в длинный до пят плащ, с закрытой головой и лицом. За ним выстраиваются, по степени родства, его близкие, а далее следуют представители его тейпа[1].