А-а, точно, ты тот самый егет вспомнил писатель и вдруг недовольно произнес: Знаешь, что я тебе скажу, кустым? Чем всякой чепухой заниматься, возьми да брось свои бумажки в печку! Будешь потом перед людьми хвастаться, дескать, если б не сжег в свое время книжку, писателем мог бы стать!
А вот еще один эпизод из той же книги.
Собираясь повидать Мухитдина Тажи, который работал в редакции журнала «Агидель», я поднялся на четвертый этаж. И тут мне повстречался знакомый писатель. Он поздоровался со мной за руку.
Что-то не видно тебя в последнее время. Как начальником заделался, так сразу и лапти на почетное место вывесил, да? Так нельзя. Угостил бы хоть разок, сказал он и повел меня в ресторан «Уфа».
Когда агай был уже навеселе, я осторожно завел разговор о своей рукописи. Но, как и в тот раз, он от меня отмахнулся.
Оставь, ну, зачем тебе с этим возиться! Читай лучше наши книжки, и этого будет достаточно! Два коровьих века ты уже прожил, так что писатель из тебя все равно не выйдет. Хе-хе А ты знаешь, в которой из моих книг про двух старых коров написано?
В повести «Махмутов».
Надо же, хе-хе, запомнил! Оказывается, почитываешь мои вещички, -сказал классик. А то ведь партработники народ невежественный. Книг не читают, а сами еще о чем-то рассуждают, мнение свое высказывают. Ты-то хоть мои книги читал. Это уже хорошо. Быть читателем само по себе достижение! Как там писал Некрасов? «Поэтом можешь ты не быть, а гражданином быть обязан!» Поэтому прислушайся к моему совету: не трать время попусту. Начинать писать после тридцати просто дурачество!
Да вы хоть почитали бы.
Однако агай, оставив мои слова без внимания, продолжал гнуть свое.
Как-то раз довелось мне побывать в доме для слабоумных детей. Один из ребятишек у меня спрашивает: «А из таких, как мы, писатель получится?» Я отшутился, мол, из умного писатель не получится, писателем же может стать только умалишенный.
Вы это к чему?
А ты не понял?
Нет.
Хе-хе-хе Ну, с кем еще можно сравнить взрослого, как ты, мужика, мечтающего стать писателем, как не со слабоумным ребенком
Я оскорбился. Человек, которого я угощаю, позволяет себе говорить мне такие вещи. Я быстренько расплатился с официанткой и собрался уходить.
Постой, не торопись! Хочу тебе кое-что рассказать, остановил меня писатель. Ты . знаешь?
Книги его читаю, а самого встречать не доводилось.
Еще встретишь как-нибудь, сказал он и, не желая меня отпускать, начал: Вот про него я как раз и собираюсь тебе рассказать. В молодости мы были с ним закадычными друзьями. Даже после того, как я женился, постоянно у нас торчал. Как-то раз явился он ко мне домой, когда я в районе был, и, по привычке, ночевать остался. Вертится-вертится он на своей раскладушке, потом у жены моей спрашивает: «Енгэ, ты не мерзнешь?» Жена ему отвечает: «Нет, кайнеш, не мерзну». А тот все не унимается: «Может, тебя согреть?» Так они переговаривались. Потом не выдержал, подкрался к ней, хотел было обнять и тут же получил скалкой по лбу Возвращаюсь я утречком перед рассветом домой и вижу: дверь закрыта, а с шишкой на лбу снаружи сидит. «Что случилось?» спрашиваю, а тот молчит. Даже после того как я в дом его запустил, чаем стал угощать, он ни словечка не проронил. И только когда ушел, жена мне все и выложила