Верни меч, глупец! приказал эльф, обдавая человека холодом серых глаз.
Кто ты? спросил Амадо.
Я айлар Лакадики Самудр, среди дикарей она известна как империя Ришам ядовитая улыбка скользнула по тонким губам эльфа. И я приказываю тебе отдать меч, что у тебя в руках!
Всегда поражался откуда в эльфах такая спесь. Это оружие принадлежит мне, я его хозяин твердо ответил Амадо, внутренне собираясь перед неизбежным поединком.
Что же ты сам выбрал свою судьбу, мало того, что ты вор, ты еще и смутьян не окончив фразу, эльф сделал выпад. Родриго легко парировал, но айлар ловким финтом ранил его в руку. Несмотря на рану Амадо сумел ответить, и следующим ударом проткнул плечо остроухого. Эльф схватился за порез, сквозь плотно сжатые пальцы обильно сочилась кровь, клинок выпал из ослабевшей кисти. Оторвав взгляд от крови, он увидел, как Амадо мчится во весь опор в сторону пустыни. Человек вырвался из оазиса несмотря на то, что его пытались перехватить несколько воинов Ришама. Гнев окрасил лицо эльфа багрянцем, он растерянно подбежал к лошади. Попытался сесть в седло, но рука безбожно кровила, мимо пролетели ришамские всадники. Не дожидаясь приказа, они вереницей выезжали из оазиса стремясь нагнать беглеца.
Загнанная лошадь сначала сбавила ход, а затем встала. Вскоре послышался шум погони. Небо резко потемнело, лошади захрапели, вспыхнули яркими пятнами зажженные факелы, всадники разбрелись по пустыне. Амадо укрылся среди остатков скал, что высились неподалеку. Изъеденные ветром столбы, образовав сложный лабиринт, беспорядочно громоздились прямо посреди пустыни. Вскоре погоня потеряла след, и вернулась к скалам, не вовремя заржала лошадь. Ришамцы пошли на звук, застрекотали неведомо откуда взявшиеся насекомые. Сбоку что-то прошуршало, ночная пустыня ожила. Сидя в укрытие Амадо различал едва слышный ришамский говор. Опытные воины все время держались рядом, чтобы заставить их разойтись, Родриго бросил несколько камней в разные стороны. Хлесткий стук, многократно отражаясь от скал заметался в тесноте каменного лабиринта. Резко похолодало, от перепада температур скалы пришли в движение. Находясь в шатком равновесии, состоящие из двух частей колонны издавали зловещий стук. Суеверие взяло верх, и испуганные воины бежали из лабиринта.
Ближе к утру к погоне присоединился еще один всадник. Перевязанная рука подсказала Амадо что это раненный им эльф. Ришамцы расположившись у костра равнодушно встретили прибытие своего командира. Эльф выслушал доклад старшего, и медленно покрываясь краской взорвался.
В гневе он вспомнил всех богов человеческих, не забыв попутно их оскорбить. После минутной вспышки, эльф успокоился, его голос приобрел стальные нотки. Страшные угрозы посыпались с языка остроухого, и они произвели впечатление на воинов. Четверть часа спустя ришамцы снова вошли в лабиринт.
Эльф пошел первым, немного поколебавшись за ним потянулись остальные. Минуту спустя Амадо услышал булькающие звуки, а чуть позже знакомое шипение. Слегка приподняв голову над камнем, что укрывал его, он увидел, как тело остроухого в агонии чертит ногой по земле. Черные с проседью волосы воина ришамца блеснули на солнце. Он вытирал кривой нож, о край эльфийской туники. Затем схватив за волосы белокурую голову айлара, показал ее остальным, под злые шутки воины установили ее на камень. Амадо снова спрятался в свое убежище, прошло немного времени, и земля задрожала, всадники быстро удалялись.
***
Четвертый день Амадо брел по раскаленной пустыне. Мозг приказывал спешить, а ноги шли все медленнее. Злость на ришамцев давно прошла. Осталась только тоска и чувство обреченности. Преследователи увели с собой его скакуна, а с ним и весь запас воды. Не разбирая направления, он вышел на абсолютно плоскую равнину. От нехватки воздуха легкие разрывало, в глазах плыли разноцветные круги, а тело потеряло последние остатки сил. Ноги подогнулись сами собой, а земля быстро приблизилась к лицу, густая, липкая чернота стремительно окутала сознание.
***
Вокруг люди в странных одеждах они восторженно смотрят на него. Кланяясь, к нему подошел пухлый старик. Оскалив щербатый рот, опушенный густой бородой, он прокричал срывающимся голосом.
Приветствую тебя Наргал дарующий бессмертие! Я Мампсис! Я служил тебе всю свою жизнь! Прими же жертву мою! с этими словами он срезал себе мизинец, и кинул на золотое блюдо, которое держала обнаженная девушка.