Жил-был гадёныш. Один. До того, как он остался один, у него была семья. Потому что так хотела его мать.
До женитьбы он жил с матерью. Без отца. Мать его и воспитывала, как могла, как представляла себе. По наитию. До самой своей смерти. Кто был его отец и куда он подевался, гадёныш не знал. Соседка по коммуналке радостно сообщила ему, что это был случайный знакомый матери, а сам гадёныш, стало быть, выродок. Гадёныш, будучи безотцовщиной, жил, однако, в достатке. Его отчим был крупным чиновником и материально свою бывшую, то ли сожительницу, то ли супругу, поддерживал. Гадёныш даже закончил университет.
Вскоре, по окончании университета, гадёныш, по настоянию матери, и женился. Семейной жизнью он не дорожил и жил в супружестве, потому что так принято, потому что так хотела его мать. Увы, семья, недолго просуществовав, приказала долго жить.
Подгузники. Подгузники. Подгузники.
Гадёныш думал, что в них нуждаются только грудные дети.
Впервые он задумался о сексе лет в четырнадцать. Его ровесники дружили с девочками, а он их сторонился. Ну, не клеились у него взаимоотношения с девочками. Повзрослев, где-то на последнем курсе университета, он даже вывел для себя теорию о том, что женщины, это зло, что семья, это пережиток прошлого, что человек имеет право на свободу, не имея понятия о том, что же такое свобода.
Он подвергал критике все основы бытия. Он кричал, с пеной у рта: «Какой Бог? Какой закон? А почему нет? Имею право! Хочу-у-у-у! Али-луй-ягве-е-е!»
Гадёныш даже какое-то время считал себя наци-аналом, к которым относят себя и разные тин-ейджеры, фаны, скины, ультрасы, ради-калы, анархисты и прочие, из неблагополучных либо неполных семей с криминальными традициями, и искал соответствующего общения.
Гадёныш нашёл их, себе подобных, близких по духу и мировоззрению, вернее, их отсутствию. На стадионе.
А где же ещё? Чердаки и подвалы уже в прошлом.
Он приходил на стадион, в сектор этих, как оказалось, многочисленных, озлобленных на весь мир, голодных, одетых в капюшончики, фашиствующих, нищебродов с детскими рюкзачками. Капюшончики для идентификации в толпе и для того, чтобы скрывать, когда гадишь, свои физиономии, а рюкзачки для пивасика и бутеров, которыми их кто-то прикармливал, а также, баллончиков с краской и колюще-режущих предметов.
Вместо учёбы, двоешники и наш наци-анал с ними, под видом футбольных болельщиков, орали кем-то придуманные злобные «кричалки», попивали пивасик и чувствовали себя частью всемогущей толпы, чувствовали себя хероями.
Стадион самое удобное, лучше не придумаешь, место, где собирались и продолжают собираться, тренироваться и безнаказанно отрабатывать технологии по нарушению общественного порядка и захвату власти, многотысячные, голодные, сатанинские, сборища бездельников, где простым болельщикам уже нет места.
Их голодная толпа была хорошо организована и была поделена, кем поделена и организована, юный наци-анал не знал, на тройки, десятки и сотни, как армейские подразделения. То есть, не толпа уже, а организованное, легковооружённое, бандформирование, готовое к устрашению рядовых граждан. С командирами и дисциплиной. С участием в избиениях и убийствах, пока что беззащитных одиноких прохожих и гастеров. С осквернениями могил. С поджогами, погромами и фото-видеоотчётами перед неизвестным, но, как видно, богатеньким хозяином, о проделанных мерзостях. Отчётами о том, что все члены банды помазаны, как того требует «Ветхий Завет-Тора», кровью избитых или убитых безоружных людей. Попробуй, не выполни приказ, убьют или покалечат, или сдадут прикормленной полиции. Как говорится, вход бесплатный с пивасиком и чипсами, а выход А выход возможен только по уважительной причине, при предъявлении справки от проктолога «К анальному сексу не годен». Не годен от того, что выпадает прямая кишка и член ЛГБТЗоосексофило-сообщества уже не в состоянии участвовать в групповых однополых оргиях и в, хорошо организованных и проплаченных, массовых, беспорядках и погромах на улицах и стадионах.
Но у нашего наци-анала, отвергавшего какую-либо власть над собой, такая, всемирная, ибо стадионы, как метастазы раковой англо-саксонской опухоли, расползлись по всему миру, власть над ним, не только не вызывала протеста, но даже вполне устраивала. Ведь с такой властью над собой, в такой толпе, он мог безнаказанно гадить, и получать за это удовольствие самые, что ни на есть настоящие доллары, а то и фунты стерлингов.