За час добрались до центра. К этому времени сзади не осталось ни одной белой машины. Хвоста не было.
Please, stop here1, попросила она у площади Султанахмет.
Водитель остановился.
Расплатившись, она вышла из машины. Водитель вынул ее чемодан из багажника маленький чемодан с самым необходимым, включая нож, и улыбнулся.
Have a nice day2, сказал он.
Он смотрел на ее ноги в обтягивающих светлых брюках.
Thank you3, сказала она.
Он уехал.
Она перешла дорогу.
Прямо перед ней в предзакатных стамбульских сумерках высилась подсвеченная громадина Айя-Софии. Византийско-османский колосс с полуторатысячелетней историей стоял на земле твердо, основательно, ступенями уходил вверх, к огромному куполу на пятидесятиметровой высоте, и харизма строения была настолько мощной, что от него невозможно было оторвать взгляд. Магнетизм архитектурного шедевра. Императоры, крестоносцы, султаны люди приходят и уходят, а великие стены остаются, глядя на них сверху вниз.
Ника обернулась.
Она не увидела ничего подозрительного.
Нельзя расслабляться, она не туристка. Она на работе. В чужой стране, где есть враги, но нет друзей.
Стуча колесами чемодана по брусчатке, она пошла по площади от Айя-Софии к Голубой мечети. Время от времени она оборачивалась. Зря она вышла здесь. Опрометчивый поступок. У города есть глаза, город следит за ней, она чувствует себя неуютно на главной площади, на виду у всех, и ругает себя. Демоны грызут ее изнутри. Требуют пищи.
Темнеет.
Она уходит с площади, спускаясь в плохо освещенные улочки за Голубой мечетью, и еще раз оборачивается.
Никого.
Где-то здесь ее апартаменты, на одной из этих улочек.
Сверяясь с картой, она находит нужный дом.
Электронный замок на подъезде. Код в сообщении от хозяина.
Электронный замок на двери в квартиру. Карта-ключ в мини-сейфе рядом. Код от сейфа в сообщении от хозяина.
Пятьдесят квадратных метров на последнем, третьем, этаже. Здесь есть все, что нужно, а ей много не нужно.
Задернув плотные шторы, она включает свет.
Открывает чемодан. Переодевается.
Теперь на ней короткая юбка и топ с открытым животом.
Она смотрит на себя в зеркало. Подводит глаза. Красит губы. Кладет нож в сумочку. Берет презервативы. Вызывает такси.
Место назначения район Бейоглу. Там она найдет бар по вкусу. Чем хуже, тем лучше. Ей нужна разрядка, чтобы завтра работать.
Боль в животе нарастает.
Ночь клубится внутри.
Демоны рычат в предвкушении.
5. Истанбул Иншаат
В девять утра она вошла в офис «Истанбул Иншаат».
Десятиэтажное здание из стекла и бетона в Шишли, деловом районе Стамбула.
Это другой Стамбул. Утилитарный, скучный, бездушный, без собственного лица. Ей он не нравится. Он как все. Спустя тысячу лет люди будут по-прежнему восхищаться старым Стамбулом, а от этих новых зданий и следа не останется. Пепел к пеплу, прах к праху. Время шедевров прошло. Пришло время прагматиков.
Внутри здания стандартная отделка, большая эмблема компании за зоной ресепшн, сухость кондиционированного воздуха, вышколенные сотрудники в строгих костюмах.
На входе нет рамки металлоискателя, охрана не проводит досмотр. Упущение руководства. Если не хочешь проблем, всегда будь начеку. Сегодня она не взяла с собой нож, а завтра возьмет. С ним спокойнее.
Вчера она получила то, что хотела.
Нашла бар в темном переулке, в двух кварталах от пешеходной улицы Истикляль, яркой, туристической, оживленной; села за стойку, взяла двойной виски. Не прошло и пяти минут, как к ней подсел кавалер. Черненький, склизкий, противный. Представился Ахметом. Не отрывая глаз от ее обнаженных бедер, он говорил что-то на ломаном английском, пару слов вставил по-русски, блестел черными глазками а затем обнял ее и позвал к себе.
Она согласилась не сразу. Она думала. Демоны сомневались. Им был нужен не просто секс. Они жаждали грубости, опасности, крови. Это их пища.
Она смотрела на Ахмета. Кто он такой? Что в его черных глазах? Хорошо одет, хорошие часы, уложенные назад жидкие темные волосы. Бандит? Сутенер? Приличные люди сюда не ходят, именно поэтому она здесь. Она сказала ему, что недавно приехала в Стамбул и работает моделью, а поверил он или нет, ее не трогало.
Она пошла с ним.
Ей было страшно. Она была голодна.