Ралабун кивнул:
— Я знаю, о чем ты говоришь. Безымянная протока, заросшая папоротником и копьелистом. Но по ней не пройти на лодке…
— Можно, если двигаться осторожно. Я часто ходил по протоке в Сухой сезон, переодевшись простолюдином.
— Ты поступал опрометчиво, Скрытный, — неодобрительно проворчал Ралабун. — Даже находясь рядом с Цитаделью, маленький мальчик не может чувствовать себя в безопасности в Гиблой Топи. Тебе стоило только попросить, и я с радостью согласился бы побродить с тобой…
— Я был в полной безопасности, — высокомерно возразил принц. — Кроме того, дело, которым я занимался на болоте, было серьезным и секретным. Оно не имело ничего общего с обычными нашими проказами.
— Гм… Какую же страшную тайну таит эта протока?
— Это тебя не касается, — отрезал Толивар.
На этот раз ниссом обиделся по-настоящему.
— Смиренно прошу простить меня за назойливость, ваша милость.
— Не обижайся, Ралабун, — попытался оправдаться Толивар. — Даже у самых близких товарищей могут быть секреты друг от друга. Я был вынужден просить тебя сопровождать меня только из-за силы течения. Больше я никому не могу доверять.
— И я с радостью согласился помочь тебе. Должен признаться, мне горько, что ты не доверяешь мне свою тайну. Ты знаешь, что я не раскрою ее ни одной живой душе.
Толивар колебался. Ему не хотелось открывать природу сокровищ своему другу, с другой стороны, крайне соблазнительно было поделиться радостью обладания столь чудесными вещами хоть с кем-нибудь. А с кем, как не с Ралабуном?
— Поклянись не рассказывать о моей тайне ни королю, ни королеве, — сказал Толивар. — Даже самой Великой Волшебнице Харамис, если она прикажет.
— Клянусь Тремя Лунами и Цветком! — воскликнул Ралабун. — Каким бы секретом ты ни поделился со мной, клянусь хранить его, пока Владыки Воздуха не унесут меня в загробную жизнь.
Принц мрачно кивнул:
— Хорошо. Ты увидишь мои бесценные сокровища, когда я буду забирать их из тайного места на болоте. Но если ты расскажешь об их существовании кому-нибудь еще, то поставишь под угрозу не только свою жизнь, но и мою.
Глаза Ралабуна засверкали в темноте, и он сделал рукой знак Черного Триллиума.
— Какие же чудесные вещи мы разыскиваем, Скрытный?
— Лучше я их тебе покажу, — сказал Принц и больше не произнес ни слова, несмотря на уговоры Ралабуна.
Прошел еще час, дождь стих, и подул сильный ветер, гнавший рваные темные облака по усеянному звездами небу. На противоположном берегу, на самом западе возвышенности Цитадели, тускло мерцали огни рынка Рувенды. В этом месте ширина Мутара была больше лиги. Потом они оказались среди множества притоков, между которыми в Сухой сезон существовало огромное количество поросших лесом островков. Сейчас почти все они находились под водой, и над поверхностью возвышались только могучие деревья гонда и кала. В этом месте было легко заблудиться, и принцу пришлось несколько раз давать указания Ралабуну сменить курс. К сожалению, знание болота старым ниссомом оставляло желать лучшего.
— Вот протока, — наконец сказал Толивар.
— Ты уверен? — с сомнением в голосе спросил Ралабун. — Мне кажется, что нужно пройти чуть дальше…
— Нет. Она здесь. Я уверен. Поворачивай.
Недовольно ворча, ниссом склонился над веслом.
— Джунгли залиты водой и полны обломков, я не уверен, что нам удастся…
— Замолчи! — Принц встал на носу. Лишь несколько звезд освещали их путь. Канал был мелким, с густыми зарослями ирисов, копьелиста и красной колючки между величественными деревьями. Дождь прекратился, и обитатели Гиблой Топи начали подавать голоса. Застрекотали, зажужжали, зазвенели насекомые.